Фото: кадр из видео Tut.by
Как все было
Четыре парня, которых вы видели на тех кадрах, давно дружат. Среди них есть представители разных профессий — айтишник, дизайнер, логист. Из соображений безопасности не все из них согласились называть свои имена.
Наверное, самая драматичная из историй из той компании — судьба Никиты Старовойтова. На начало августа 2020 года Никита работал физиотерапевтом женской национальной сборной по тяжелой атлетике и мечтал о том, чтобы поехать с командой на летнюю Олимпиаду в Токио.
В первые ночи после 9 августа Никита вместе с друзьями решил помогать раненым на протестах — как быстро стало понятно, такая помощь будет востребованной. Парень — единственный медик из друзей, поэтому ему пришлось объяснять им, как оказывать первую помощь. Как говорит один из них, бывший логист Антон, для них было важно не идти по пути агрессии, но ведь хотелось при этом не пройти мимо важных для страны событий.
10 августа 2020
Когда утихла та, самая первая волна насилия на минских улицах, ребята решили не сидеть дома и почти в том же составе снова вышли на улицу. Поехали в район станции метро «Пушкинская», так как территориально это было для них ближе.
Вот как об этом вспоминает Никита Старовойтов: «Мы приехали компанией на Пушкинскую, припарковались и пошли к скоплению людей. Когда мы подошли ближе к метро, заметили, что вокруг очень много народа, было не слишком понятно, что происходит и насколько это безопасно. Помню, как вдоль улицы ходили медики и смотрели, не станет ли кому плохо.
Я увидел скамейку. Просчитал, что, если начнут разгонять [протест], наши враги могут наступать с двух сторон — со стороны проспекта и «Виталюра», то есть толпа должна была побежать или от дороги, или в сторону нее. Поэтому, если бы я находился на скамейке, у меня было бы время надеть обувь и побежать в безопасное место. Сначала стоял на скамейке один, а потом подошли друзья. Сказали не поворачиваться, потому что сзади нас снимали».
Теперь, когда ребята рассказывают о тех событиях, они как один утверждают: ничего удивительного в том, что сняли тогда обувь, нет. Айтишник Константин (имя изменено) вспоминает, что обувь они с друзьями снимали «на автомате», да еще и шутили тогда: «Мол, когда начнут нас скручивать, что мы будем делать? Представили, что развернемся, сядем на скамейку и будем зашнуровываться».
Ребята подчеркивают: за их жестом не было никакого подтекста, мол, посмотрите, какие воспитанные в Беларуси протестующие. «Мы просто увидели новую и недавно крашеную скамейку, разулись, потому что нам не хотелось ее испортить, и встали на нее. Оттуда было удобнее видеть, что происходит ближе к дороге, вот и все. Мы разулись не для того, чтобы создать какой-то символ, поэтому и не хотели публично рассказывать, что на кадре были мы. Разутся там — это было импульсивное решение. Просто, видимо, нас так воспитали, чтобы мы не портили чужое и чтобы уважали чужой труд», — объясняет Антон.
Как узнали, что стали звездами
Не увидеть знаменитые кадры с участием ребят было невозможно. Один из них, дизайнер Александр, рассказывает, как узнал о новообретенной славе: «Через день-два нам начали скидывать видео, где видно, как мы стоим на скамейке. Мы еще удивлялись — мол, такое количество людей это просмотрело, как это так? Помню, как кто-то из нас сказал: «Ну что, сейчас мы селебрити». Потом еще какие-то мемы начали появляться, люди начали приводить эту историю в пример в медиа».
Другой из героев, Антон, до сих пор помнит, как впервые увидел знаменитые кадры. После протестов на Пушкинской он узнал, что из тюрьмы в Жодино начали выпускать задержанных, и поехал туда волонтерить. Сутки не спал, и тут появился ролик с участием его и друзей:
«Стоял в Жодино у стола волонтеров, вокруг было очень много людей, а мне очень хотелось спать. Вижу, что один волонтер показывает другому что-то на телефоне, они начинают улыбаться и показывают эти кадры мне. Ответил им — так это же я!
Потом пошли репосты, эти кадры все перебрасывали друг другу. Было интересно наблюдать за собой со стороны. Мне понравилось, что не было видно наши лица и что эта история стала символом, ведь мы не вкладывали в нее ничего индивидуального — мол, посмотрите, какой я молодец!»
Константин вспоминает, что когда увидел ролик с собой и друзьями на скамейке, подумал, что им удалось задать правильные тренды. Парня поразило то, что тот эпизод не прошел мимо внимания звезд: «Еще было классно, когда и Шим из группы «Каста», и Слава Комиссаренко акцентировали внимание на этом моменте в своих интервью. думали: ух ты, нам Шим респектанул!»
Ребятам попадалось мнение, что история со снятием обувью — просто постановка. Но они решили не обращать на него внимания, ведь каждого не убедишь, да и смысла в этом нет. Главное — то, что их жест поспособствовал созданию положительного образа белорусов в глазах мира. Самим ребятам, говорит Александр, гордиться здесь нечем: «Это случайное событие, которое вдруг завирусилось. Любому человеку будет приятно, если его будут положительно оценивать».
Как живут сейчас
Первым из страны уехал Никита Старовойтов. После августа парень, как и трое его друзей, продолжал ходить на протесты, и несколько раз прошел через задержания, в итоге тайно выехал из страны, так как ему грозило уголовное преследование.
Пришлось попрощаться с работой в сборной по тяжелой атлетике, правда, Никиту это особо не огорчает: «К сожалению, почти вся команда — это или приспособленцы, или адепты Лукашенко, поэтому в какой-то степени я очень рад, что получилось так, как получилось».
Через какое-то время бывшие работодатели связались с ним с помощью одной из спортсменок. Предложили разойтись «по-хорошему»: мол, ты не выходил ни на работу, ни на связь (силовики забрали у Никиты телефон), поэтому лучше напиши заявление по собственному желанию и мы найдем другого сотрудника.
Никита Старовойтов. Фото: архив героя
Старовойтову это не понравилось: «Не согласился. Если вы не хотите защищать своего специалиста, которого незаконно арестовывают, избивают и в итоге накладывают несколько уголовных статей, то лучше продолжим этот процесс и уволим меня по статье. Так они и сделали».
Никита находился на то время в Польше, старался нарабатывать клиентуру и начинать свою жизнь с нуля. Сейчас говорит, что получается более чем хорошо: к нему как к массажисту записываются уже на начало следующего года. Этой зимой парень понял, что наконец чувствует себя комфортно в Польше, может «выдохнуть и жить».
Собирался открыть свою студию по реабилитации организма, но началась война и планы пришлось изменить. Никита вспоминает: «Чувствовал себя очень плохо — мол, происходит что-то кошмарное, а ты ничего не можешь сделать. Подумал, что могу донатить, и донатил то, что насобирал на год, во все инициативы, которые мне попадались на глаза. Перечислил в разные организации в пользу Украины много из того, что сумел собрать, а поскольку поднялись цены на аренду и расходники, теперь мне нужно еще большая сумма для студии».
Уголовку Никиты за это время несколько раз переквалифицирули: «Последний раз, кажется, они остановились на обвинении в хулиганстве. Мол, я разбрасывал на дороге ежи, хотя в то время точно был в другом месте».
Другие двое друзей, Александр и Антон, вместе покинули страну весной этого года. Антон имеет украинские корни, поэтому боевые действия в соседней стране его сильно потрясли.
27 февраля, в день референдума по изменениям в Конституцию, Антон и Александр вместе пошли на протесты. Парней задержали и присудили им по 15 суток ареста.
После выхода на свободу ребята обратились за советом, как говорит Антон, к «непредвзятому человеку», и им порекомендовали выезжать из страны. Антон объясняет этот выбор так: «Когда ты дышишь свободным воздухом и не боишься, что тебя могут в любой момент закрыть, это дает тебе возможность сделать намного больше для себя, своей семьи и своих убеждений».
Сначала ребята перебрались в Армению, потом переехали в Грузию, где жили пару месяцев и параллельно решали вопрос с шенгеном. С трудностями, но получили гуманитарную визу, и сейчас вот уже несколько недель находятся в Польше.
Четвертый из героев, Константин, также участвовал в антивоенном протесте и чудом не был арестован. Рассказывает, что на час отъехал по делам от здания Генштаба, а когда вернулся, протест уже разогнали.
Сейчас он ни о чем не жалеет: «Мне нравится то, как мы, белорусы, протестовали. Возможно, стоило бы вести себя как-то активнее, и тогда сейчас бы мы были в лучшей ситуации. С другой стороны, если бы мы вели себя агрессивнее, Россия бы точно на нас напала, и мы бы ничего не сумели сделать. Поэтому я горжусь тем, что все произошло так, как произошло, и что бы ни случилось, чувствую надежду на лучшее для страны».
Каких-то значительных изменений в его жизни, рассказывает Константин, не было — единственное, «девушка говорила, что гордится мной».
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»«Не знаю, как нарисовать Николая Статкевича». Художница придумала вышивать политзаключенных — и сейчас то же самое делают сотни людей
