На кладбище в селе Критышин, которое находится около Янова (Иваново), на праздник Спаса, 19 августа, на могилы приносят яблоки.
Кое-где в песке торчат ложки и вилки.
Можно заметить конфеты, куски каравая.
Яблоко лежит и на первозахоронении 20-летнего Василия Кужалинова.
Юношу сожгли заживо нацисты в 1942. На его очищенной могиле стоит новый, шестиконечный крест — такие здесь начали ставить только с 1990-х. До этого ставили четырехконечные.
На Критышинском кладбище много могил партизан и их семей.
Кроме просоветских партизан, в этих краях действовало и антисоветское подполье.
Фактическая гражданская война в этих местах началась при немцах и продолжалась после их отхода, с 1944 до 1953. Антисоветские партизаны опирались на массовую поддержку состоятельных хозяев. Организованной силой здесь была Украинская повстанческая армия. Но их могил не найти: советские власти не позволяли смотреть за могилами своих противников.
Кладбище Критышин красивее, лучше, чем в соседних Гневчичах.
Критышин. Типичный старый крест в центре кладбища, обвязанный ручником.
Ручник, характерный для Кобрина, Янова и Дрогичина: все цвета вместе.
В Гневчичах деревья почти все чисто порезали — даже там, где могил нет. Кому-то надо было солярку «использовать». А вот бурьяна в старых частях кладбища — не прорваться.
Зато в Гневчичах массово стоят «солнцекресты» — четырехконечные, а между концами еще четыре, будто протуберанцы. Их ставили здесь до 1990-х.
Гневчичы. «Солнцекресты» на кладбище.
Потом, наверное, умерли последние кузнецы-мастера, которые их производили. Да и православная церковь навязывает «правильным» шестиконечный, хотя и не местный.
Еще в середине ХХ века здесь на могилы клали огромные дубовые или сосновые бревна. В разных селах их называли «нарУбы» или «прЫхарамы». (О них была научная статья Свительской).
Я сам видел их в Гневчичах еще в 1983. Это был пережиток старой славянской традиции, возможно, какого-то отдельного племени — они фиксировались только от Жабинки до Турова, от Пружан к северной Волыни.
Сейчас в Гневчичах следов не осталось. Видимо, последние вытащили с кладбища вместе с порезанными деревьями. Эстетическая глухота…
А на кладбище Критышин остается много знаков другой традиции: четырехконечные деревянные кресты под навесом. Вот такие:
Критышин. Четырехконечный крест под навесом.
В маленькой деревне Башня еще осталась старый фахверковый (немецкой системы) дом, к которому в 1943 (дата нанесена) была пристроена клуня.
И обнесенные металлопрофилем усадьбы новых дачников. Зачем отгораживаются наглухо? Чтобы там можно было пить и никто не видел? Другого объяснения в голову не приходит.
Башня. Нуворишам пейзажей не надо.
Критышин, Гневчичи, Башня — это некогда была Пинская земля. Далее была Брестчина.
Как считает ученый Федор Климчук, границу Пинской и Брестской земель Х-ХIII веков до сих пор можно проследить по линии сакання / сякання в разговоре. На востоке Ивановского района «сакали» («пытаюса», «браўса»), на западе — «сякалі» («пытаюся», «браўся»).
От Пины к Муховцу шли волоки на торговых путях. В начале его на Пине, наверное, на месте гостиного двора времен «пути из варяг в греки», было село Радогощь («гость» = купец). Со временем оно трансформировалось в Рагодощь. А сама Пина исчезла — вместо нее прорыли Днепровско-Бугский канал.
Над Днепровско-Бугским каналом курганами насыпан песок с прочистки фарватера. Это делалось до 1990-х.
Сейчас дно, как тут отмечают, «пузарОстало», некуда закинуть удочку. Канал измельчал, в ржавой, рудной воде плавают пескари.
Тяжелое впечатление оставляет старое католическое кладбище возле Башни (на холме у самого леса, как ехать из Башни на Кужеличин). Старый погост почти совсем заброшен, видно только 4-5 крестов. Из католиков до 1939 здесь преимущественно жили колонисты. После 1945 их не осталось. На кладбище перестали хоронить, перестали и смотреть за ним.
Рядом хутор, еще относительно досмотрен.
В Гневчичах пьяные ребята на мопеде приветственно машут нашей неместной машине руками.
В Критышине на центральном променаде мужики пьют водку среди расставленных к Дожинкам украшенных тюков соломы.
В целом деревни оставляют удручающее впечатление: чувствуется, что у людей мало денег и многие пьют.
Старое здание в Гневчичах стоит невостребованное.
Но поля обработанные, дороги нормальные, люди есть. А значит, есть и надежда.
На всей Брестчине к Дожинкам на полях выставили композиции из тюков соломы.
