Владимир Наумик
Жителя Гродно Владимира Наумика, который проходит по «делу Тихановского», неожиданно выпустили из СИЗО 9 июля. Он рассказал «Радыё Свабода», в каких условиях жил месяц за решеткой, как поддерживал заключенных Сергей Тихановский и как могут сломать человека в неволе.
Пошел за тортом, зашел на площадь
Владимира Наумика задержали 29 мая на пикете в Гродно вместе с блогером Сергеем Тихановским и его соратниками. Ему 36 лет, женат, есть 6-летняя дочь. Работает в государственной организации инженером.
По словам жены Виталии, в тот день муж пошел за тортом для дочери после выпускного в детском саду. В семье вопросов политики никогда не обсуждали. Куда мог исчезнуть муж, Виталия догадалась только на следующий день, после того как прочитала новости. Пока Владимир сидел, комиссия из детсада пригрозила, что могут забрать ребенка.
Владимир остался фигурантом «дела Тихановского». Он обвиняется в «организации или подготовке действий, грубо нарушающих общественный порядок, или в участии в них» (статья 342 Уголовного кодекса), а также подозревается в насилии в отношении милиционеров (статья 364 УК).
Задержали, потому что снимал
Как рассказал Владимир, 29 мая он действительно шел за тортом, но зашел на Советскую площадь, чтобы, если получится, поставить свою подпись за Светлану Тихановскую, послушать людей и самого блогера, а также поговорить с Тихановским, если будет возможность. Перед пикетом видел несколько роликов Тихановского, понравился его «открытый микрофон».
По словам гродненца, на пикете он держался сбоку от толпы. Когда началась давка, перешел через дорогу и начал снимать все на телефон. В какой-то момент его подхватили под руки люди в штатском, затащили в микроавтобус, положили на пол, кто-то наступил коленом ему на голову. На вопрос, за что его схватили, ему ответили: «Потому что снимал».
Владимир признается, что первые три дня был в шоковом состоянии. Больше всего переживал, что родные не знают, где он. Еще в Гродно, в отделении милиции, видел, как человеку из команды Тихановского стало плохо, он начал терять сознание. В конце концов ему вызвали «скорую», врачи обнаружили серьезные проблемы с сердцем. Его имени и дальнейшей судьбы Владимир не знает. Медицинская помощь понадобилась и координатору инициативной группы Тихановской — Дмитрию Фурманову: ему повредили ухо.
Владимир слышал, как после задержаний омоновец разговаривал по телефону с женой и злился, что ночью не придет домой.
«Достанете, как в этих фильмах, лопаты — ямы копать?»
После Гродненского изолятора Наумика без объяснений перевезли в Минский изолятор на Окрестина. Перед выездом его «повеселил дядька, который кричал на площади в рупор» и при задержании бесстрашно пререкался с милицией (член Белорусского национального конгресса Николай Соляник. — РС). Ехали бусом вместе с еще одним задержанным по «делу Тихановского» Евгением Резниченко. Их сопровождали мужчины в кепках и спортивной одежде. Ехали молча.
Один из самых напряженных моментов произошел на середине трассы М6, когда микроавтобус повернул в лес.
«У меня такое шоковое состояние, говорю:»Ну что, достанете, как в этих фильмах, лопаты — ямы копать, что ли?» Он мне что-то такое ответил: «Еще рано». Остановился, открыл дверь: «Кто пойдет? Кто в туалет хочет?» Я ответил: «Нет, не пойду, потерплю до Минска», — вспоминает Владимир.
На Окрестина он сидел в одиночной камере. Было очень холодно, разрешили спать в одежде и накрываться двумя одеялами. Есть тамошнюю еду было почти невозможно: давали слипшиеся в ком макароны, кислую капусту. Слышал, что в камере напротив сидел еще один фигурант «дела Тихановского» Сергей Калмыков, которого первым выпустили на свободу. Тот отказывался есть два дня, а его уговаривали, мол, «как ты дальше будешь бороться?» Был слышен голос Тихановского.
«Тихановский в изоляторе временного содержания тоже кричал своим басом, песни пел, за стенкой было слышно: «Разбуры турмы муры». Поднимал боевой дух… Когда на третий день нас повели в душ, он кричал, что оставил шампунь в душе. Кто хотел, мог пользоваться. Нам дали лишь по кусочку хозяйственного мыла. Это была радость — сходить в душ с этим душистым шампунем», — рассказывает Владимир.
Как выжить за решеткой
Условия в камере на Володарского оказались «достаточно хорошие». Владимиру сразу выдали чистую одежду из «общака», покормили. Сидели вместе 22 человека. Спали на трехъярусных нарах. Унитаз и умывальник за ограждением. Там можно было умываться холодной водой. Карцер не такой уж страшный, по словам Владимира. Некоторые были рады туда попасть, чтобы отдохнуть от людной камеры, к тому же там было прохладно, а камера — душная, перегретая.
Многие сидели за наркотики и мошенничество. Наумик подружился с врачом, у которого был международный опыт работы и который рассказал, как не лишиться здоровья в тюремных условиях.
Правила его были просты:
- Выпивать не менее 4 литров чистой воды в день.
- Питаться правильно: не есть каши с маргарином, то есть все каши, которыми кормят. Иначе сильно испортишь печень и сердце.
- Заниматься спортом.
- Не ругаться матом, поскольку одно нецензурное слово заменяет много других слов — и мозг в итоге начинает хуже работать.
- Учить языки, стихи, читать книги, чтобы заставлять мозг работать.
- И еще несколько правил, которые организуют сообщество в закрытом пространстве: «не мешай никому» и «соблюдай личную гигиену».
По словам Владимира, к нему в СИЗО отнеслись нормально, как и к другим. Плохо относятся к тем, кто попал за насилие, но и тогда у человека есть шанс оправдать себя.
Про Тихановского там почти никто не знал. Новости с воли попадают или через государственные газеты, телеканалы, или вместе с теми, кого нового сажают. Цензура не выпускает из СИЗО письма про политику, коронавирус. К самому Наумику первое письмо от родных пришло на 20-й день. Большинство писем он получил на домашний адрес уже после освобождения.
Наумик полагает, что сломать человека в неволе не так просто. Правда, администрация может настроить всю камеру против одного человека: скажут, например, или он будет давать показания, или всю камеру как-то накажут.
Насчет информации о «низком статусе» Тихановского Наумик сказал, что словам одной только администрации заключенные не поверили бы.
«Есть другой вариант, что Тихановский, не зная, в какую камеру его направили, здоровался, пил чай, разговаривал с людьми с «низким социальным статусом». В тюрьме считается, что тогда ты сам становишься таким же. Но если ты не знал, то все отменяется», — объясняет Наумик.
«Беларусь станет свободной»
Пока Владимир сидел, к его жене приходила комиссия из детсада, осматривали условия, рассуждали, не внести ли их в список семей в «социально опасном положении». Виталия испугалась, что у них отберут дочь. Владимир считает, что давить через детей — низко. Он вспомнил, что у него возникали недоразумения с заведующей, так как он не хотел сдавать наличные деньги на нужды детсада, без документов.
«Они много на себя берут», — отозвался о действиях администрации детского сада Владимир.
В СИЗО Владимир не знал, как отнеслись ко всему случившемуся у него на работе. Когда вернулся, его поддержали и коллеги, и руководство. Осуждения в глаза никто не высказал. Коллеги помогали материально жене, а потом и ему самому. Увольнять его не собираются.
Политзаключенный говорит, что пребывание за решеткой изменило его отношение к семье, свободе, времени, которое следует ценить. Он начал интересоваться политикой.
«Беларусь станет свободной — от лжи, от этого всего. На выборах будет то же самое. Я никогда в политику не лез. А теперь и родственники, друзья, люди на работе следят за всем происходящим, что в Минске происходило. Я тоже не смотрел столько. А сейчас смотрю в Telegram, еще где-то», — признает Владимир и говорит, что теперь уже ничего не боится.
