Член БСДП «Грамада», бывший депутат Верховного Совета 13 созыва Павел Знавец — опытный наблюдатель за выборами. Он не пропустил ни одной значимой электоральной кампании с 1994 года. О том, как менялись выборы и подсчет голосов, как голосовать в этом году и есть ли у Лукашенко шансы «НН» поговорила с Павлом Знавцом.
Президентские выборы — 1994
В первые президентские выборы я был наблюдателем в Курасовщине на избирательном участке возле сельхозинститута. Я был главным лицом в избирательной комиссии. Тогда досрочного голосования не было вообще — эта штука появилась позже. Все проходило в один день. А к наблюдателю было огромное уважение.
Как же проходило голосование? Надо было вычеркивать все фамилии, кроме одной. В первом туре было шесть кандидатов: Кебич, Шушкевич, Пазняк, Лукашенко, Новиков, Дубко. Было несколько спорных бюллетеней, когда кто-то до конца не вычеркнул, или вычеркнул лишь несколько букв, или оставил несколько. Таких было четыре бюллетеня, и я решил их судьбу по предложению председателя комиссии. И комиссия голосовала, как предлагал я.
Я пользовался величайшим уважением на участке. Был там еще какой-то дед-наблюдатель от коммунистов Новикова.
Каждый бюллетень проходил через руки. Председатель комиссии еще отдельно говорил, что наблюдатель будет считать каждую стопку. За Шушкевича и Пазняка было по 30%, я даже не помню, кто точно победил из них. Третье место занял Кебич и только четвертое Лукашенко.
Был перерыв на обед у нас, где-то с 15 до 16. Оставили на участке двух человек. А наблюдателей и членов проголодавшейся комиссии свозили в чудесную столовую мясокомбината, кормили пюре с отбивной. Это председатель комиссии договорился, чтобы покормили и наблюдателей.
В комиссии были в основном учительницы. Они не были заангажированы за Кебича. Возможно, их и накручивали в поддержку Кебича, но все было абсолютно демократично. Ни о каких фальсификациях речи быть не могло.
На второй тур я не пошел наблюдать, так как был призыв Зенона и Шушкевича, мол, нет достойных кандидатов, поэтому не надо идти голосовать, надо, чтобы были новые выборы. Но уже около 18.00 стало ясно, что более 50% проголосовало. Был теплый летний денек, но к вечеру пенсионеры вернулись с дач и таки пришли на участки на нашу беду.
Конечно, Кебич был лучше Лукашенко. Но он не имел никаких шансов. У меня в деревне у сельсовета висел плакат за Кебича, так его не срывали, а просто доярки обливали его коровьим навозом. Лично я пришел на голосование к закрытию участка. Напротив Кебича написал «спитый инженеришка», а напротив Лукашенко — «дыпламаваны баран». Показал членам комиссии это. Но лучше бы был «инженеришка».
Парламентские выборы — 1995
На выборах в Верховный совет я сам баллотировался в Столинском районе, формировал наблюдателей. В тех колхозах, где председатели были пролукашенковскими — было несколько таких, — наблюдатели мне там не помогли. Только они отлучатся на пару минут — сразу вбрасывалось 200—300 бюллетеней. Уже тогда такое было. Я и проиграл в тех нескольких деревнях.
Но в больших селах, как Ольшаны, Бережное, все были за меня. Есть небольшая деревня Старина, там было 75 избирателей и из них 74 голосовали за меня, потому что только я туда приехал. Был председатель комиссии Ерёмич, я пришел туда к нему, дверь была открыта, и он звонил в Брест Заломаю [в то время председатель облисполкома — «НН»]: «Что мы можем сделать, если все за него».
В первом туре было восемь соперников: и коммунист, и председатель Чернобыльской комиссии Верховного Совета Чех, и из Крестьянской партии, и учитель Резанович из БНФ.
Официально я набрал около 53%. А сколько на самом деле — кто его знает.
Конституционный референдум — 1996
На референдуме я был специальным наблюдателем и представителем Верховного Совета. У меня сохранилось специальное удостоверение еще за подписью Виктора Гончара, который когда-то был председателем ЦИК. Я ездил по Столинскому району, разговаривал с членами комиссий, чтобы не было злоупотреблений, фальсификаций. Говорил, что Лукашенко идет на государственный переворот, а мы должны его остановить, защитить Конституцию. Я думаю, что по Столинскому району лукашенковские изменения получили, может, процентов 20.
В 1996 году всё сфабриковали, мне Виктор Гончар говорил и частно, и на последних полузакрытых заседаниях Верховного Совета, что поправки набирали ну максимум 42%. И это при тотальной пропаганде.
Президентские выборы-2001
В тот год я был доверенным лицом Семена Домаша. Удостоверение доверенного лица мне выписал бывший политзаключенный Владимир Кудинов, который незадолго до этого вышел из тюрьмы, он был одним из руководителей штаба.
Моя группа поддержки собрала за Домаша 5200 подписей в Курасовщине. Моим заместителем был Ян Гриб, еще была Людмила Белохвостова, мы втроем координировали. У Яна Гриба дома находился штаб. Был такой подъем у нас, казалось, что уже всё. Но потом переиграли на Гончарика: слабого, но номенклатурного.
Народ подписывался хорошо за Домаша, нас было человек 50, члены БНФ, «Грамады» и ТБМ. В основном ходили по квартирам. Вспоминаю, как захожу в пятиэтажку в Курасовщине, звоню в квартиру. Открывает мужик в трусах, в майке, весь в крови и в руках держит огромный тесак с полметра длиной. А я стою такой с папочкой: «Извините, сбор подписей за кандидата». А это человек привез из деревни полкабана и разбирал его на кухне. Или еще ситуация: открывают парень с девушкой молодые. Только халатики успели на себя накинуть.
В 2001 еще было нормально. В стране был кризис, народ наелся Лукашенко. Я думаю, что Домаш победил бы электорально. Даже Гончарик по неофициальным сведениям данным набрал около 40%, а официально — 16%.
Была надежда, что номенклатура сдаст Лукашенко. Хитрый лис этот, который продал все и вся, Мясникович сдал Маринича. Они пытались выдвинуть своего, но сдали по-предательски. Якобы Мясникович, Пашкевич, который бежал в США, давали согласие на выдвижение Маринича.
Главой ЦИК была Ермошина. Наблюдатели еще могли подходить к столам, сзади смотреть, но те уже что-то мухлевали. Иногда голоса еще считали. На выборах в облсовет в 2000 году по Столинскому району победил редактор газеты «Вечерний Столин» Игнатюк, он пользовался большим уважением в районе. Его газета имела более 10 тысяч подписчиков. Но потом задним числом из Администрации президента пришел приказ признать выборы недействительными и отменили мандат избранного депутата Игнатюка. Видимо, в сельсоветы и районы еще выбраться можно было, но не в облсовет.
В Палату тогда уже жестко утверждали депутатов. А в местные советы еще было на усмотрение вертикали. В дальнейшем всё забетонировали и зацементировали. После исчезновений политиков говорить о каком-то наблюдении, контроле за выборами, было уже невозможно.
Президентские выборы — 2006
На выборах 2006 года я был одним из ближайших соратников Александра Козулина. Меня в те выборы избили возле РУВД заодно с другими людьми, а журналисту «Комсомольской правды» Олегу Улевичу сломали нос. Тогда три раза стреляли в колеса машины, на которой ездил Александр Козулин. Против нас использовали различные приемы: подсечка — и валили в грязь.
С тех пор и по сей день я дружу с Козулиным. Он искренний, честный человек, отошел от дел, когда увидел грязь внутри титульной оппозиции, подсиживание ради финансирования. Я считаю, что это достойный поступок человека. Может, и не до конца правильный, может, стоило побороться дальше.
В 2006 году наблюдение — это было пустое. Занимались им только для того, чтобы быть в тонусе, чтобы люди оставались в политике и хотя бы минимально сдерживали тот беспредел. Нужно было все равно как-то фиксировать нарушения. Запад фактически признал режим, хотя и вводил микроскопические санкции, я их сравниваю с комариным укусом. Полагаю, если бы ввели серьезные санкции, то режим бы рухнул.
26 лет мы боролись фактически не с Лукашенко, а с российской поддержкой режима. Если бы за ним не стояла Россия, то его скинули бы еще в 1995 году после избиения кандидатов.
Президентские выборы — 2010
Год кровавой площади и парада кандидатов. Реально собрали подписи только Некляев, Романчук и Санников. Я знаю, что Статкевич с Уссом собрали около 57 тысяч, они вместе собирали. Но Лукашенко приказал Ермошиной регистрировать всех. Михалевич, кажется, тысяч 12 собрал. И Рымашевский тоже не собрал. Павел Северинец мне в последнюю неделю сбора подписей говорил, что за Рымашевского собрали 27 тысяч подписей.
И это была последняя неделя, когда уже люди особо не подписывались. А Северинец — верующий, он не врет. Это значит, что в поддержку Рымашевского было тысяч 30 подписей.
По ведению наблюдения в 2010 году у нас был специальный эксперимент. Мы знали, что в Беларуси есть пять участков, где наблюдение открыто и ведется более-менее открытый подсчет голосов. И одним из таких участков являлась гимназия напротив Администрации президента на Карла Маркса.
Там в комиссии был наш член БСДП Тетёркин. Конечно, нам не давали в руки бюллетеней, но при нас считали каждую стопку голосов. В досрочном голосовании Лукашенко набрал под 90%. А в сам день выборов он, кажется, занял четвертое место. В основной день побеждал Санников. И по итогам основного дня и досрочного должен был быть второй тур, в который выходили Санников и Лукашенко. И третьим был Некляев, он тоже не намного отстал. Там было что-то близкое к прозрачному подсчету. Прозрачный все же — это когда каждый бюллетень демонстрируется.
И когда я вышел оттуда на площадь, то был готов объявить, что будет второй тур, что есть такие цифры, но уже начался разгон. Удалось уйти с площади, потому что притворился иностранным корреспондентом, разговаривал по-английски. Меня не избили, не задержали. Когда я повернул на Володарского, то там стоял автозак, бросали туда людей, но подумали, что я иностранец, поэтому не тронули.
Президентские выборы — 2015
Абсолютные псевдовыборы. Но меня радует только одно: лидеры статусной оппозиции Лебедько и Калякин не пошли на масштабный обман народа. Но наш бывший партийный деятель Татьяна Короткевич пошла на масштабную ложь. Они собрали чуть больше 30 тысяч подписей. Зарегистрировалась кукла, как говорил Владимир Некляев.
Но Короткевич, к ее чести, не признала результаты выборов, поэтому Лукашенко ее отфутболил и произвел замену на Канопацкую на парламентских выборах, а потом ее уже и совсем списали с политики.
В 2015-м я был наблюдателем в белорусскоязычной гимназии. Там учителя против свей воли занимаются приписками. Мне одна говорила: пишите жалобы в прокуратуру, но потом это все равно к нам придет. Мы уже знаем эту схему.
Президентские выборы-2020
Голосование должно быть тайным в кабинке, но голос свой надо демонстрировать. В этом году должен быть советский лозунг: «Все на выборы!». Отговорите сторонников Лукашенко только, чтобы приходили на голосование, скажите бабушкам, что коронавирус и идти не надо.
Должны прийти на участки все противники — тогда Лукашенко должен набрать мизер. Голосовать надо за Тихановскую, если Лукашенко ее не снимет (а мне кажется, что снимет под любым соусом). Выходите из кабинки и говорите всем, кто там будет (наблюдателям, комиссии, прессе): за Тихановскую.
Не нужно разрывать бюллетени, как предлагал Погоняйло, так проще, менее напряжно. Это будет протестное голосование онлайн. Если человек не доверяет подсчетам комиссии, то он должен так делать. Если даже 30% так сделает, то будет разгромное поражение Лукашенко от Тихановской.
Если же Лукашенко снимет Тихановскую, то всем спойлерам надо тоже сняться. А Канопацкую люди просто проклянут. У всех же есть смартфоны. Для диктатора это будет шок. Лукашенко делает все более крупные ошибки: сажает, разгоняет. Если в обществе у руководителя поддержка падает до 25% и ниже, то режим рушится по-любому. И всё к этому идет.
