— Знаете ли вы, в чем конкретно обвиняет вас Следственный комитет Беларуси?
— Я не знаю, в чем меня обвиняют. Еще в период этой кампании, когда она шла летом, Лукашенко сказал, что у него есть какие-то доказательства против меня. Я предложил это всё опубликовать, если есть какие-то доказательства. Я сказал, что мне не нужна тайна следствия — если есть доказательства, то публикуй. Но это так и не было опубликовано ни разу.
Если они с третьего раза что-то найдут — у меня дома уже дважды были обыски, — ну сколько там, девятьсот тысяч, как у Сергея Тихановского за диваном, ну так найдут (смеется)… Желательно, чтобы они мне показали деньги сейчас, чтобы я мог их направить на демократизацию Беларуси.
— Не думаете, что это может быть связано с тем, что во время избирательной кампании, когда вы хотели зарегистрироваться кандидатом в президенты Беларуси, вдруг объявился турецко-белорусский бизнесмен, который начал вас публично обвинять….
— Естественно, что все идет оттуда. Откуда бы еще? Тогда публиковалось огромное количество информации об этом бизнесмене, его обвиняли в мошенничестве, требовали возбудить против него уголовное дело, на него подавали в суд около 200 раз… Вы представляете себе, 200 дел в суде? Что это за человек, который не выполнил ни одного обязательства? Понятно, что на него надавили соответствующие органы, и он стал под их диктовку писать всё, что они ему говорили.
— Я хотел бы попросить вас прокомментировать еще. Вчера Павел Латушко сказал, что он как министр получал 600 евро в конверте ежемесячно. Он также сказал, что такие секретные выплаты на высоком уровне продолжаются, что их продолжают получать министры, другие высокие чиновники, депутаты Национального собрания. Вы слышали о такой практике? Такая практика в правительстве есть? Возможно, вам тоже предложили такую секретную зарплату?
— Я не исключаю, что такое есть. Но надо все-таки понимать, что с 2005 года я не нахожусь на государственной службе. До 1997 года я был первым заместителем министра иностранных дел, потом я работал послом. Послом я не получал таких денег, и позже тоже не получал. У нас была организация полностью внебюджетного финансирования…
Но я не исключаю, что таким образом режим пытается подкупить лояльность чиновников высокого уровня. Есть так называемый резервный фонд президента, куда сваливаются огромные деньги государственных предприятий, частных бизнесов.
Кстати, мне недавно пришло письмо из Первомайского райисполкома, — я сегодня опубликую его, — в котором они просят, чтобы я перечислил деньги, пять процентов от выручки, в резервный фонд президента, якобы на какие-то вопросы, связанные с культурой. Ну, эту культуру мы видим. Возможно, что эти омоновцы тоже получают деньги в конвертах, я это не исключаю. Это может быть, но я повторюсь: никогда таких денег я не получал.
