vitvesti.by
«Павел Латушко, занимая пост министра культуры […] достоверно зная об отсутствии оснований для финансирования за счет бюджета ряда заведомо невостребованных кинопроектов, отдал указание подчиненным о включении их в тематический план производства фильмов на 2012-2013 годы.
На этом основании Департамент по кинематографии Минкульта заключил с кинопроизводителями договоры и незаконно профинансировал производство указанных фильмов», — написала прокуратура.
Сам Павел Латушко утверждает, что дело касается фильма по Быкову «В тумане». Но есть версия, что виной всему давний скандал с фильмом «С 8 Марта, мужчины!».
Договор на съемки этой ленты в 2012 году заключили Министерство культуры и «Беларусьфильм», а потом присоединилась и российская компания. Сумма контракта — около полутора миллионов долларов.
kino-teatr.ru
Через какое-то время руководителя «Беларусьфильма» Олега Сильвановича заподозрили в злоупотреблении служебными полномочиями. Следствие утверждало, что Сильванович заключил договор с российской компанией «Москит» на показ фильма по всему миру. В 2014 году передал им исключительные права на фильм на 10 лет. При этом, они принадлежали Министерству культуры и доход от фильма должен был идти в бюджет Беларуси. Между тем, картина пошла в российский и украинский прокат и собрала около $3 миллионов.
Как говорят наши источники, белорусская сторона была даже вынуждена платить за право показа у себя снятого у себя же фильма. Уголовное дело тогда возбудили по статье 424 УК (злоупотребление властью или служебными полномочиями). Чем оно закончилось, так и неизвестно.
«В конце 80-х в Союзе снимали намного более смелые произведения, чем то, что создается в Беларуси последние 20 лет»
«Наша Нива» обратилась к экспертам, которые отметили, что за причастность к «невостребованным кинопроектам» в Беларуси можно судить всю сферу и за многие годы, дело не в Латушко, а в системе.
«Общемировая практика измерения востребованности и успешности фильма — это его коммерческий успех во время проката или при продаже онлайн-платформам, а также участие в крупных международных фестивалях, вроде Канн, Торонто, Берлинале, Венеции и т.д. В этом плане государственный кинематограф не может похвалиться ни тем, ни другим», — говорит один из наших собеседников.
«В Беларуси успех художественного кино меряется по выполнению идеологических целей — наша ситуация сродни ситуации советской, разве что в конце 80-х в Союзе снимали намного более смелые произведения, чем то, что создается в Беларуси последние 20 лет.
С политикой «воспитания населения и молодежи посредством кинематографа» мы зашли в тупик, — говорит другой собеседник «НН». — Ежегодно на съемки кино и сериалов Минкульт тратит около 10 миллионов рублей. Чтобы претендовать на часть средств, нужно со своей идеей пройти экспертную комиссию при Министерстве.
Так повелось, что годами белорусские режиссеры ходят по Минску чуть ли не с протянутой рукой, не имея над чем работать и за что жить. А в это же время российские компании получают деньги из запланированного бюджета».
«Российская часть «инвестиций», как правило, часто проходит под видом оплаты «консультаций»
По словам нашего собеседника, так сложилось, что большинство кинематографических заявок на бюджетные средства — это совместные с россиянами сериалы.
В чем смысл схемы совместных проектов? На бумаге она якобы выглядит хорошо: российская сторона договаривается с Первым каналом о последующем прокате снятого произведения, вкладывается частью денег, прибыль делится.
Натурная площадка «Беларусьфильма». Фото: Onliner.by
«Но, чтобы что-то снять, нужно чтобы были люди, место и техника. Так «Беларусьфильм» превратился в полигон для второсортного российского кино: в белорусских студиях, в белорусских декорациях, белорусскими камерами, в белорусских монтажных, за белорусские деньги, но под руководством российских режиссеров и с российскими главными актерами, и делается сериал или фильм.
Российская часть «инвестиций», как правило, часто проходит под видом оплаты «консультаций», «сценарных планов», «гонораров режиссеров», «командировок» и так далее, — говорит наш собеседник. — После того, как все сделано за наш счет, русские говорят, что продавать же мы будем в России, вы там ничего не понимаете, с вами никто не говорит. Давайте права на фильм вы дадите нам, а прибыль разделим пополам.
А потом эта же российская компания передает права третьей российской компании, с которой заключает договор также о дележке кассовых сборов. И до Беларуси доходят какие-то слезы, все небольшое, что есть, оседает у дельцов. На бумагах в Минске этот этап тоже выглядит красиво: делать ничего не надо, а деньги с дистрибьюции капают».
«Если Латушко даст публичные показания, то прокуратуре будет чем заниматься ближайшие несколько лет»
Опрошенные нами эксперты вспоминают массу проектов, от которых ничего не получил ни белорусский бюджет, ни белорусское искусство.
«Из окупаемых проектов вспоминается только сериал «Ой, мамочки!». Первая часть себя окупила, так как были продажи на российские каналы. Но больше ничего и не вспоминается.
Какие-то там «Следы на воде», например, — однозначная цифра процента окупаемости. При этом, россиянин Егор Кончаловский имеет сотни тысяч белорусских рублей за него, — говорит собеседник. — Вспомним такого персонажа как Дмитрий Астрахан. Белорусские режиссеры не снимают ничего. А Астрахан снимает «Жизнь после жизни». Фильм даже близко не окупается, а он начинает сразу снимать другой — «Судьба диверсанта». Никакого коммерческого потенциала, никакого художественного качества».
Собеседник считает, что российские режиссеры входят сюда, так как знают, с кем нужно говорить и какую мотивацию использовать.
«Если Латушко даст публичные показания, то прокуратуре будет чем заниматься ближайшие несколько лет», — говорит один из наших собеседников. Он добавляет, что есть много вещей, которые требуют расследования здесь и сейчас.
Еще в 2018-м руководства «Беларусьфильма» убедило министра культуры, что нужно вступить в совместный проект с русскими и снять сериал «Фаина» о Фаине Раневской.
Деньги дали, аж половину годового бюджета — пять миллионов рублей на 10 серий, никто дороже не снимает в регионе, — отмечает наш собеседник. — Да, эти деньги выделили не полностью, перечислили тысяч 800, но куда они пошли никто не знает. Сериал снимать так и не начали, так как россияне не договорились с Эрнстом о продаже его».
Резюмируя тему успешных проектов, наши собеседники отмечают, что назвать успехом можно было бы фильм «Купала», который так и не вышел на экраны.
«Его даже не продали Яндексу, хотя те точно им интересовались, — отмечают наши собеседники. — В общем, смысл в том, что сейчас основной потребитель белорусского кинематографа — это чиновник, которому важно какое-то выполнение функций воспитания. А зритель то, что нравится чиновнику, смотреть не хочет. В этом смысле почти всё, что делается в кинематографе, попадает под определение генпрокуратуры о «заведомо невостребованных проектах», вся отрасль нуждается в реформировании».
