Три волны эмиграции и 26 тысяч виз
С сентября 2020 года по ноябрь 2021-го Литва выдала белорусам 26,2 тысячи национальных виз. Из них 6,7 тысячи —гуманитарные. Такие цифры дает Департамент миграции Литвы.
Статус беженца после протестов получил 71 человек. Если в ноябре прошлого года рассмотрения ждали 34 заявки от белорусов, то в ноябре текущего — 131.
По наблюдениям директора Литовского фонда Freedom House Витиса Юркониса, после протестов было три волны эмиграции.
«Первая — в декабре. Это совпало со спадом публичных массовых протестов, и с тем, что Беларусь со своей стороны закрыла гуманитарный коридор (Литва открыла его для белорусов 11 августа 2020-го. — «НН»). Если раньше люди могли пересекать границу без визы, то потом белорусские пограничники перестали так пропускать, якобы по из-за пандемии. Это ограничение было неким сигналом, что двери закрываются, и создало волну паники или неуверенности, мол, надо поскорее, иначе будет без вариантов.
Вторая волна была в мае-июне. Она также совпала с очередной волной репрессий в отношении журналистов и историей с Ryanair.
Третью можно было наблюдать ближе к концу лета. Стало больше тех, кто обращался за помощью для членов своих семей. Это такой нехороший сигнал: люди осознают, что это, наверное, надолго, и стараются перевезти близких.
Если раньше за визами обращались те, кто попал под репрессии, или яркие активисты, то сейчас все больше видишь родственников тех, кто релоцировался еще осенью 2020 года».
Если смотреть по видам деятельности, то среди эмигрантов есть активисты, журналисты, правозащитники, стачкомовцы, студенты, спортсмены, деятели культуры. Даже священники.
«По возрасту это тоже разные люди — от подростков до пенсионеров. И не только из Минска, но и из маленьких городов, — делится Юрконис. — Может, исключением стали бывшие силовики, так как их база создавалась в Варшаве, поэтому их меньше приехало в Литву по сравнению с Польшей».
На 1 ноября 2021 г. на рассмотрении в Департаменте миграции была 131 заявка на беженство от белорусов. Это 7,3% от общего количества заявок на политическое убежище. Всего заявок от граждан разных стран — 1800 (подавляющее большинство, 1105, — от иракцев).
Почему немного людей подает прошение о предоставлении убежища, Юрконис объясняет несколькими причинами.
«Первое — была возможность другими способами легализоваться. Те, кто не имеет возможности возвращаться в Беларусь из-за потенциального политического преследования, могут получить упрощенный вид на жительство (или как его еще называют, гуманитарный).
Второе — большинство этих белорусов намерено не сдаваться, а наоборот, показывать хотя бы так, что борьба не завершена. Думаю, это важный психологический аспект».
«Около 15 человек в неделю обращается к нам с просьбой об эвакуации»
С августа 2020 года по ноябрь 2021-го белорусам выдали 23,2 тысячи временных видов на жительство. Из них почти шесть тысяч выданы по истечении предыдущего.
«Вид на жительство выдается на год и дает возможность оплачивать социальное страхование, работать официально. Это, к сожалению, не дает возможности автоматически трудоустроиться. Например, врачам устроиться сложно, так как нужно знать язык. Но с большей частью людей вопрос решается», — говорит Андрей Стрижак, глава Белорусского фонда солидарности.
Его фонд с этой зимы помогает с экстренным выездом из Беларуси.
«Первый пик эвакуации был, когда в феврале прошли массовые обыски у правозащитников по всей стране. После волны обысков летом люди снова поехали массово», — говорит Стрижак.
«Около 15 человек в неделю обращается к нам, чтобы получить помощь с выездом, — продолжает Стрижак. — Это не всегда выезд сложным маршрутом, бывает, у человека есть возможность покинуть страну более-менее простыми путями. Но это общая проблема, которая не ослабевает с начала июля. Это стабильная цифра, которая иногда возрастает до 20—25 человек в неделю».
Через свою открытость для потерпевших от репрессий Литва столкнулась с проблемой.
«Когда появилась возможность по гуманитарным визам выезжать в Евросоюз, то после протестов ею воспользовались не только те, кто был под реальной угрозой, но и люди, которые поехали зарабатывать, решили изменить свою жизнь. Экономические мигранты фактически.
Литва оказалась перед вызовом: как отличить людей, которых преследовали за политику, от тех, кто решил вскочить в тот самый вагон. И приняла достаточно правильное решение сделать гуманитарный канал широким.
Но, разумеется, когда на месте возникают вопросы к человеку, государство начинает разбираться — как это было, например, с Ильей Бегуном», — отмечает Андрей Стрижак.
Какие белорусские компании открыли свой офис в Вильнюсе?
Переезжал и белорусский бизнес. Руководство Литвы сообщало, что более 100 белорусских компаний заинтересовано в релокейте к ним. В Литве приняли поправки в законодательство, которые содействуют иностранному бизнесу в переезде. Все сотрудники компаний-релокантов смогут подаваться на ВНЖ. Члены их семей также получат право на ВНЖ и работу в Литве (не важно, какой они профессии).
Эти условия будут действовать для компаний, которые создадут не менее 20 рабочих мест и инвестируют в страну от 1,45 миллиона евро.
Среди тех, кто открыл офис в Литве, — известные IT-компании. По информации dev.by, это Currency.com, Wargaming, EPAM, Flo, Godel, Belka Games, Itransition. В Вильнюсе сейчас располагается стартап-хаб Imaguru. Осенью ввиду релокации айтишников подскочили цены на аренду недвижимости. Wargaming в одном из вильнюсских небоскребов выкупил сразу 76 квартир.
Высококвалифицированные специалисты из-за рубежа могут получить в Литве blue card. За период с августа 2020 по ноябрь 2021 года такой временный вид на жительство выдали 841 белорусу (38 из них заменяли старый). Большинство работает по IT-специальностям — программисты, тестировщики, графические дизайнеры, аналитики компьютерных систем, системные администраторы.
В целом поток белорусских айтишников оценивают в несколько тысяч.
«Весь регион ждал истории, которая бы показала, что борьба за демократию не завершена»
На политику Литвы в отношении белорусских эмигрантов повлияло несколько факторов.
«Это историческая, географическая близость. Плюс у Вильнюса есть политическая воля. Третья причина — сами белорусы, то, что они совершили в 2020 году. Этот мирный протест сильно вдохновлял. В прошлом году выстроилась живая цепь, соединившая Вильнюс с Мядининкаем на границе, что показывало солидарность всего литовского народа. Люди донатили тысячи евро для потерпевших, медики и бизнесмены старались помогать, — говорит Юрконис. — Мне кажется, весь регион ждал истории, которая бы показала, что борьба за демократию не завершена. Мы в последние 10—15 лет выработали недоверие к ценностному порядку: мол, прагматизм доминирует, вопросы прав человека не востребованы. И мы слышали не раз этот нарратив: белорусский народ такой пассивный, стабильность наше всё. Мы просто откликнулись на крик белорусского народа и, как соседи, подставили плечо».
«У литовского политикума есть понимание, что ситуация, имеющая место с 1991 года, — не просто история, поскольку часть его сама участвовала и знает, как это было. Если говорить о практическом моменте, то никто не хочет жить в доме, где сосед грозится взорвать газ. Все хотят нормальных соседей, с которыми можно выстраивать отношения», — считает Стрижак.
Только IT-специалистам и членам их семей выдано 22 тысячи виз. Сколько белорусов релоцировалось в Польшу?
