Первый — это уход Лукашенко на пост главы Всебелорусского народного собрания с сохранением контроля над Советом безопасности в качестве второй, силовой опоры. Иначе это не имеет смысла.
Далее будут проведены новые выборы, и вакантное место займет новый президент из числа старой номенклатуры. Обществу не дадут времени на подготовку к выборам и предложат выбирать из кандидатов по принципу «наименьшее зло».
Новый президент для снятия напряжения в обществе, установления мира и, следовательно, в надежде перезапустить отношения с Западом, начнет контролируемую оттепель и освобождение политзаключенных.
Кандидатуру нового президента Лукашенко придется согласовывать с Москвой, которая имеет аргумент «этому мы денег не дадим, а этому дадим». Считается, что Москва не готова поддерживать самого очевидного претендента Наталью Кочанову, которая производит впечатление «политически влюбленной» в Лукашенко женщины, которая не способна на самостоятельный курс.
Другими кандидатами называют премьер-министра Романа Головченко, главу Администрации президента Игоря Сергеенко, председателя Минского облисполкома Александра Турчина и первого вице-премьера Николая Снопкова.
«Все они люди с опытом управления и рассматриваются Москвой как фигуры, способные гарантировать стабильность курса и более углубленную интеграцию с Россией до 2027 года», — говорит один из инсайдеров.
Впрочем, long-list вероятных кандидатов можно видеть за столом у Лукашенко во время политических совещаний.
Иногда можно слышать, что «Москва симпатизирует Румасу». Действительно, Румасу дали кормление в виде должности представителя Российской Федерации в наблюдательном совете «Россельхозбанка». Но Россия просто держит Румаса в запасе на случай, если реально придется участвовать в выборах.
Открытой конкуренции чиновников за место нового президента ждать не стоит из-за инстинкта самосохранения.
На случай угрожающей для Лукашенко популярности нового президента в новой Конституции предусмотрена норма его отставки по решению Всебелорусского народного собрания.
Второй вариант, это сохранение при Лукашенко поста президента, а главой ВНС становится подконтрольная ему фигура.
При таком варианте ВНС становится инкубатором поиска преемников, который может растянуться на срок до 13 лет, согласно конституционным поправкам.
Третий вариант — это отказ от проведения конституционной реформы и консервация системы.
Но, судя по активности политических толкователей внутри государственного аппарата и среди коллективов государственных предприятий, сценарий отказа от референдума маловероятен.
Четвертый вариант, это когда и пост президента, и пост главы ВНС займет одно и то же лицо — Лукашенко. Такой вариант возможен, противоречий по поправкам в Конституции здесь нет. И пока этот вариант выглядит самым очевидным, по крайней мере, на ближайшее время.
Надо понимать, что мы имеем дело с процессом, который начался до выборов. На каждом этапе конституционной истории ставились разные цели.
Собеседники «Нашай Нівы» связывают первую идею об изменении Конституции в 2018-м с опытом реформ Саргсяна в Армении: перераспределение полномочий от президента к парламенту и премьеру.
В дальнейшем, под влиянием «друга-Додона» появилась идея, что новая Конституция должна исключить возможность молдавской ситуации в далеком будущем Беларуси (если президент тянет в одну геополитическую сторону, а парламент — в другую). Изменение Конституции обсуждалось и как способ решения проблемы транзита власти.
После выборов 2020 года Лукашенко стал использовать изменения в Конституции как аргумент «цивилизованной» трансформации власти в разговорах с рабочими заводов. Однако это только на словах. В реальности, похоже, что конституционная реформа нужна для того, чтобы оставить Лукашенко у власти, избежав при этом болезненного для него процесса — личного участия в выборах.
Читайте еще:
Большинство беларусских министров на посту около двух лет, но есть и долгожители. Как думаете, кто они?
