— Я догадываюсь, как возникла идея проведения референдума и внесения изменений в Основной закон, — говорит Станислав Шушкевич. — События 2020 года подтолкнули к этому, потому что они показали, что старая схема обмана людей не работает и сотни тысяч человек вышли с протестами против несправедливых выборов. Но для меня очевидно, что никаких изменений в сторону демократии в стране не будет. Это однозначно.
— Что, референдум не изменит жизнь простого беларуса?
— А как изменилась жизнь беларусов после референдума 1996 года, когда было узаконено, что президент может избираться сколько угодно раз?
Но не может один человек управлять страной около 30 лет. Мы же не в Африке живем, а в центре Европы.
Кстати, я считаю, что была нормальная Конституция 1994 года, но ее испортил бывший глава Верховного Совета Мечислав Гриб, позволивший 38-м статей принять одним голосованием. С позиции конституционного права это было преступлением, но Гриб на такое пошел, потому что, видимо, ждал для себя хорошую должность.
Если будет принята новая Конституция, то это будет означать возвращение в советские времена. Что это за Всебелорусское народное собрание? Кто будет избирать делегатов на это собрание? Народом будут прикрываться, а на самом деле кандидатуры будут утверждаться в других кабинетах. В советские времена все решала партия и ее лидеры, и теперь фактически будет то же самое.
— Беларусы, которые находятся за границей, не смогут принять участие в референдуме. Мол, там незначительная часть беларусов, которая стоит на консульском учете, а также из-за сложной эпидемиологической ситуации. Конституция разве не гарантирует каждому гражданину, что его голос будет учтен?
— Если в стране «иногда не до законов», то что можно говорить о таких вещах, как лишение права голоса беларусов за границей?..
— На ваш взгляд, заинтересована ли Москва, чтобы была принята новая Конституция?
— Одно могу сказать: кандидатура Александра Лукашенко, его поведение, вполне устраивают Кремль.
— Если раньше главным тезисом беларусской пропаганды было то, что у нас нет войны, то в последнее время риторика изменилась, военная тематика все чаще звучит из уст высоких чиновников, идут угрозы в сторону Украины. На ваш взгляд, насколько реально, что Беларусь может быть вовлечена в военный конфликт?
— Прежде всего хочу сказать, что
нам нечего отстаивать военным путем ни в Украине, ни на Курилах, ни в Китае. Лучше бы занимались своими проблемами, проблемами беларусов, а их немало.
Какие интересы были у Советского Союза в Афганистане? Только политические. А сколько молодых ребят из-за этого полегло в землю! И за что?! Что мы выиграли в итоге? Ничего, а матери потеряли сыновей, которых привезли домой в цинковых гробах.
Но я и в самом деле вижу, как у тех, кто при власти, и заангажированных пропагандистов сменилась в последнее время риторика, зазвучала военная тема. И это вместо того, чтобы говорить, что стране необходимо лишаться зависимости от Кремля…
— Промывают людям мозги…
— Да, тупая пропагандистская машина работает непрерывно. К тому же я вижу, что и российская пропаганда работает в этом же направлении. Американцы уже давно приняли закон, что Конгресс не вмешивается в дела телевидения и печати, а в Беларуси независимые средства массовой информации вообще практически зачистили.
Естественно, молодежь беларусское телевидение не смотрит, но взрослые люди в регионах в основном черпают информацию именно оттуда. И у них складывается представление, далекое от реальности.
— Если вернуться к референдуму… Есть ли лично у вас какие-то предложения по изменениям в Конституцию?
— Я вижу один вариант. Без фальсификаций итогов голосования избирается президент, а дальше парламент принимает основной закон. И если парламент его примет в нескольких чтениях, то тогда уже документ можно будет выносить на референдум. Но у нас все перевернули с ног на голову. Таков и результат будет…
Читайте по теме:
«Лукашенко начал последнюю игру в своей политической жизни». Большой разговор с историком и политическим обозревателем Александром Фридманом
«Лукашенко будет думать о том, что делать с новой конфигурацией власти, если построит ее». Highlights из интервью Артема Шрайбмана
