Находился в полной изоляции
Наказание Козлов отбывал в СИЗО-6 в Барановичах.
Николай отмечает, что в течение трех месяцев был практически в полной изоляции. Как бывший сотрудник милиции, весь срок он провел в одиночной камере.
«Отношения с сотрудниками учреждения были строго по уставу, за день они ограничивались примерно пятнадцатью словами. Можно сказать, что находился в полной изоляции. Содержание в одиночной камере само по себе довольно мучительное.
А еще вдобавок обидно, когда понимаешь, что сидишь не за преступление, а за убеждения».
Чтобы не потерять практику устного общения, Николай читал книги вслух.
На второй день его поставили на профилактический учет как склонного к экстремизму и другой деструктивной деятельности.
«После этого при каждой проверке мне нужно было называть не только свои данные и статью, но и добавлять информацию о моих «склонностях». Табличка с соответствующей информацией также появилась на моей кровати.
Они поставили меня на профилактический учет якобы из-за моих предыдущих административных нарушений. Я с таким решением не согласен. Тем более, что они не имели никакого отношения к экстремистской деятельности. Я считаю, что тем самым были существенно нарушены мои права. Теперь буду советоваться с адвокатом, что делать, есть намерение обжаловать это решение. Они очень свободно обращаются с этими постановками и профилактическими учетами».
Политик признается, что писал жалобы, с требованием, чтобы ему выдали документы, на основании которых он в последующем сможет обратиться в суд, чтобы оспорить такое решение.
В целом, по словам Николая Козлова, отношение к нему со стороны администрации было вежливое, а в некоторых случаях даже уважительное.
«Придерживались закона. Передачу получил. Письма от родственников приходили без проблем. Хотя от других людей многие письма и телеграммы не всегда доходили до адресата. По моим подсчетам, «потерялось» не менее 20-30 писем.
Только через неделю узнал о войне
«Несмотря на то, что с 6 утра и до 10 вечера у нас там громко играло радио, о войне России против Украины я узнал от своего адвоката, было это где-то через неделю после ее начала. Из того, что слышал по радио, понимал, что там происходит какой-то конфликт, однако было непонятно, что там на самом деле и в каких масштабах», — вспоминает политик.
Николай Козлов считает, что сотрудникам ведомства даже в личных разговорах запрещено обсуждать тему войны.
«Я никогда не слышал, разговоры об этом. Возможно, эта тема под запретом. Я просто не понимаю, как живой человек может не обсуждать вещи такого масштаба», — рассуждает политик.
Говоря о планах на будущее, Николай Козлов говорит, что уезжать из Беларуси не собирается.
«Буду оставаться на родине, уходить из политики тоже не собираюсь, буду делать то, что и делал раньше».
