«Спокойные, обычные люди, не проявляли никакой агрессии»
Несколько раз минчанин Андрей, водитель службы «Яндекс. Такси», подвозил российских военных.
— У меня был заказ, я отвозил нескольких человек, они были одеты в штатское, но сказали, что российские военные. Потом туда же я возил еще одного, уже в форме, он мне сказал, что там у них находится штаб, — рассказывает Андрей.
В отличие от многих белорусов, которые писали в редакцию, что стараются не общаться с чужими военными, мужчина вступает с ними в разговор по дороге.
— Мне интересно, что они там делают, зачем сюда приехали. Но они в ходе разговора стараются особо не говорить на тему этого военного конфликта. А так спокойные, обычные люди, не проявляли никакой агрессии. Плохих впечатлений у меня от них нет, но мозги у них забиты идеологией.
Российские военные на улицах Мариуполя. 31 марта 2022 года. Фото: Reuters
Водитель говорит, что во время одного из таких заказов он успел расспросить своих собеседников об условиях, в которых они находятся.
«Рассказывали, что у них стоят обычные военные палатки, условий — никаких. Грубо говоря, бросили их, и все. Они говорили, что не знают, какие им поставят задачи: «Как только придет какая-то информация, могут нас сорвать и отправить в Украину. Мы ничего не знаем». А один из них мне рассказывал, что был под Житомиром».
— Раз они могут вызвать «Яндекс», значит, у них есть телефоны и интернет. Они знают, что происходит в Украине, смотрят новости?
— Телефоны у них есть — и нормальные (смартфоны), и кнопочные. Но у них глушат связь. Это я заметил сам. Когда мы подъехали к конечной точке, где они дислоцируются, интернет ловил очень плохо. Они знают, что там [в Украине] происходит, но, грубо говоря, прочищены своей идеологией и считают, что делают правильно. Говорили, мол, «это все Запад, Польша, Америка — они виноваты. Украина во всем виновата».
Я у одного, что постарше, спрашивал: правда, что около 20 тысяч российских солдат погибло в Украине? Он: «Да нет, это информационная война, преувеличение». Я спросил, сколько все-таки погибших, но он ушел от ответа.
Еще спрашивал, почему они не уехали после учений. Мне сказали: «Ну, вот так получилось». В ответ, на сколько затянется этот конфликт, ничего конкретного я не услышал. Единственное, как я понимаю, они готовы ехать в Украину, если их отправят.
«Спросил у военного, как он отличает регулярную армию от нацистов. Ответа у него не было»
Александр из Мозыря говорит, что в окрестностях его города также разместились воинские подразделения Российской Федерации. Мужчина говорит, что каждый день в небе видит военно-транспортные и ударные вертолеты, а также он наблюдал пуски ракет.
— Возле города находится НПЗ, и военные заправляются прямо из трубы, которая идет от завода, поэтому через город ежедневно ездят бензовозы. Возле городской больницы и морга периодически видим военные санитарные автобусы, — рассказывает мужчина.
Напомним, 11 марта российская служба ВВС сообщала, что местный морг якобы забит телами российских военных, но позже эту информацию опровергли в эфире «Беларусь 1».
По словам Александра, военных часто можно встретить в городских торговых точках. Как рассказывает собеседник, большинство военных в городе с Дальнего Востока, встречаются и жители Чечни.
— Они скупают буквально все продукты: печенье, чай, кофе, консервы, колбасы и другие продукты. Берут мыло, шампунь и туалетную бумагу.
Собеседник уточняет, что иногда в их покупательских корзинах оказывается большое количество спиртного. Местным жителям они продают топливо из бензовозов (сливают в лесах неподалеку от города) и сухпайки.
Мужчина отметил, что пару недель назад «одолел в себе негативные чувства» и поговорил с одним из военнослужащих.
— Я подошел вежливо, с улыбкой — тот купился и начал разговор. Говорил, что был в боях под Гостомелем и на тот момент собирался скоро ехать туда снова. Рассказывал пропагандистскую чушь про фашистов и о том, что они спасают всех нас, освобождают Украину. Что воюют не с регулярной армией, а с нацистскими батальонами, — вспоминает разговор Александр и добавляет, что возразил собеседнику.
— Я сказал, что местные жители, и я в том числе, часто бывали в Украине, никаких фашистов там нет и никого спасать не надо. Спросил у военного, как он отличает регулярную армию от нацистов. Ответа у него не было. Как и на вопрос, почему солдат Российской Федерации в Украине не встречают с цветами.
Российский военнослужащий в захваченном здании отделения полиции украинского города Волноваха на Донбассе. 12 марта 2022 года. Фото: Reuters
Мозырянин попытался узнать, где россиянин берет информацию о ситуации в зоне боевых действий, о настроениях местных жителей, знает ли он об украинском проекте «Ищи своих», который помогает идентифицировать пленных и погибших солдат российской армии.
— Тот ответил утвердительно, но сказал, что доверяет только СМИ России. Я посоветовал ему брать информацию из разных источников и включить мозг, пока этот мозг не выбило пулей, — поделился Александр. — А лучше сразу действовать или сдаться в плен. Но он заявил, что этого не сделает, хотя и «война идет страшная», он патриот и ему стыдно сдаться. На этом разговор был закончен. Я понял, что в голове у этого военного, и мне его совсем не жалко.
Примерно такая же беседа вышла и со вторым военным. Правда, в конце я спросил, почему великая и могущественная держава не может прокормить своих солдат и они вынуждены опустошать полки магазинов. Услышал ответ, что они покупают «только вкусняшки» и кормят их хорошо. Но мы же видим набитые до верха тележки с продуктами.
«Люди собирали им картошку мешками, приносили овощи, хотя у нас близко граница с Украиной»
Продавец одного из сельских магазинов в Гомельской области Ольга говорит, что военнослужащие уже второй месяц закупаются в ее магазине. А появляться в деревне начали с начала февраля. По словам Ольги, изначально их было немного.
— Когда началась вся эта неразбериха (не знаю, как все это по-другому назвать), уже проезжали мимо нас в сторону границы и их стало гораздо больше. Они располагаются где-то рядом, солдаты постоянно приходят в магазин. Раньше — группами, а сейчас их количество значительно сократилось, — говорит женщина.
Она считает, что подразделения уезжают из этих мест.
По словам Оксаны, военные не обделены деньгами. Средний чек у них весомый — 300 — 400 рублей за раз.
— У некоторых людей из нашей деревни это месячная зарплата, — рассказывает Ольга. — Обычно приходит группа из плюс-минус десяти военнослужащих, каждый отоваривается на такую сумму и расплачивается своей карточкой. Я не знаю, он это берет для себя или, может быть, на нескольких человек. Естественно, их там не 10 и не 15 в этих подразделениях.
Тех, кто приходит, мы знаем уже в лицо. Знаем, кто что курит, какую еду выбирает. Например, некоторые покупают только дорогую куриную колбасу. Возможно, другое мясо кушать им не позволяет вера. Вообще, у всех военных, по нашим деревенским меркам, богатая продуктовая корзина.
— Бумагу туалетную у нас не брали, зато выгребли все влажные салфетки, мы не успевали заказывать, — говорит белоруска. — Видимо, им негде помыться. Брали пасты и щетки зубные, порошки, моющие средства и губки, носки, перчатки текстильные рабочие. У нас было несколько термосов — их тоже сразу купили.
Оксана говорит, что ее односельчане даже помогали военным. Некоторые даже носили закатки и собрали деньги по организациям.
— Люди к ним относились положительно — я не видела вражды, негатива в нашем населенном пункте, — отмечает она.
— Это было до начала войны или сейчас?
— В период, когда военные действия только начинались, потом была активная фаза, может, середина марта, пока они здесь стояли. Люди собирали им картошку мешками, у кого были какие-то овощи — приносили.
Знаете, меня это немного смутило: все-таки у нас близко граница с Украиной, почти в каждой семье — родственники в Черниговской области, — рассуждает Оксана. — Может, сыграло роль то, что показывает телевидение белорусское или российское, я даже не знаю. Некоторые их жалели, успеха им желали. Процентов 90, наверное, относились к ним положительно.
— Но был случай. Помню, одна женщина стояла на кассе, к ней подошел этот военнослужащий, мол, давай, мать, куплю все, что ты хочешь, оплачу твою покупку. Вы бы видели ее взгляд в его сторону! — описывает Оксана негативную реакцию покупательницы.
— Солдаты всегда вежливы, особенно если сравнивать с нашими местными строителями. Всегда: «здравствуйте, пожалуйста, спасибо, до свидания». Если в магазине есть маленькие дети, покупают им сладости. И это, знаете, как-то у меня не вяжется с новостями об их действиях в Украине, где они там грабят дома, женщин насилуют.
— Вы не верите, что они могут себя так вести в Украине?
— Почему не верю? Везде есть и хорошие, и плохие люди. Все возможно. Может, они были в состоянии алкогольного опьянения? Потому что некоторые покупали много пива, много водки, — утверждает женщина. — Но и их можно понять: сутками на улице, на холоде.
О войне, продолжает Оксана, с местными военные старались не говорить. Лишь изредка можно было услышать, как обсуждали ситуацию между собой.
— Они не сообщают свои звания. Сначала были такие матерые мужчины лет за 40, потом — совсем зеленые ребята лет до 25. Местным говорили, что они не срочники, а контрактники, — поясняет белоруска. — Были, скажем, веселые, опрятно одетые.
Однажды к нам пришел парень азиатской внешности, может, бурят, и спросил, где он находится. Говорю: «В Беларуси, а вы ехали и не знаете, куда, не ориентировались по дорожным знакам?»
По его словам, они ехали лесами и не знают точное местоположение. Еще добавил, что у них нет телефонов и он не связывался с женой на тот момент уже две недели. Но правда у них нет телефонов, или им сказали так говорить?
Я написала на бумажке название населенного пункта. Солдат знал, что находится в Беларуси, но не понимал, где именно.
Колонна российской военной техники на улицах захваченного украинского города Волноваха, 12 марта 2022 года. Фото: Reuters.
— Теперь они уже грязные, усталые — пали духом. Те, которые у нас здесь стояли, никуда не выезжали. Думаю, они так выглядели от усталости, напряжения, незнания, что будет завтра: отправят их куда-то или нет.
Однажды несколько солдат, уже когда оплатили все свои покупки, между собой обсуждали: «Вот, сейчас поедем в Украину, и нас там грохнут, а все это добро достанется бандерам», — передает услышанную беседу женщина. — Конечно, они понимали, куда ехали. Если они по контракту шли, как тут не понимать?!
