Анастасия Азарко. Помолчите же, мужчины а Вы разделяете горькие слова автора в адрес мужчин? 157

Жизнь начинается не с момента рождения, а с момента зачатия.

Жизнь, которая появилась во мне, еще не было даже похожей на человечка, а уже думала, уже разговаривала, уже существовала. Мощные позитивные импульсы, идущие глубоко изнутри, создавали внешнюю защитную оболочку. И она не позволяла негативу пробиться сквозь нее и отталкивала его с такой силой, что окружающие люди чувствовали это на расстоянии. Мне говорили — ты сияешь, от тебя идут волны покоя… И это было — так. Недоброжелатели не могли нам с дочерью ничем повредить, наоборот, благодаря нашей силе их злые намерения возвращались к ним многократно усиленные. А черные кошки при встрече уступали мне дорогу.

Я ждала этого маленького человечка. Я всегда верила, что однажды Бог подарит мне счастье быть мамой.

Несмотря ни на что, моя дочь была желанной. И она об этом знала. Мы были одним целым и даже Ангел смерти уяснил нашу целостность. Загадочная большая фигура в белом появилась однажды, чтобы забрать чью-то маленькую звездочку. Я в то время находилась в больнице на сохранении беременности, и, увидев фигуру, которая стояла между мной и соседкой по палате, фигуру, от которой веяло угрозой, — начала горячо молиться. Ангел исчез. Однако, как оказалось, с жертвой — соседку на следующий день прооперировали, а с моей маленькой искоркой все стало хорошо. После этого случая мы палатой решили совершить исповедь и пригласили священника, который благословил меня.

Когда я размышляла над выбором имени для ребенка, еще не зная, кто будет, имя Михалина — а вместе и церковное имя, которым потом ее и окрестили — пришло сразу, дитя само мне его подсказало. А вот имя для мальчика я так и не придумала и, хотя и надеялась, что будет сын, к своему маленькому жителю животика я в какой-то момент начала обращаться как к девочке.

Мы были одним целым. Нас связывала не только пуповина, но что-то гораздо большее. Мы разговаривали между собой и очень часто дочь подсказывала правильные решении той или иной проблемы.

Мы даже обсуждали день рождения — и все вышло так, как и планировалось, хотя и не совсем. Хотя про это «не совсем» моя девочка тоже знала, поэтому заставила меня буквально сбежать из Несвижа в Минск, где нам была оказана высококвалифицированная помощь чудесного медперсонала Минского областного роддома.

И хочется, пользуясь случаем, еще раз поблагодарить всех — акушеров, врачей, реаниматологов и сотрудников детского отделения, которые выхаживали мою маленькую, когда я находилась под капельницами и лекарствами. Без вас нас бы не было.

Не было бы моего счастья, которое уже делает первые самостоятельные шаги.

Прошел год. С той самой лучшей минуты, когда мы впервые встретились.

Мы выдержали все. И по возвращении домой для нас обеих началась адаптация к окружающей среде. Когда друзья через газету предложили нам помочь, я никогда не думала, что откликнется столько людей. И я очень благодарна за ту поддержку, которую мне начали оказывать знакомые и совсем не знакомые. За то, что находили время и возможность приехать и подбодрить, поддержать. Спасибо огромное всем, кто нашел для нас несколько слов в письмах, несколько минуток в дороге и в звонках. Для меня это было действительно важным.

Кто-то говорил, что первые месяцы после рождения — самые тяжелые. С одной стороны — да. Тяжело в психологическом плане. Быть замкнутой в четырех стенах на протяжении долгих месяцев, когда безотрывно находишься у ребенка, выскакиваешь во двор буквально минуток на пять вдохнуть свежего воздуха — и обратно, к своей куколке.

Потерять возможность коммуникации с миром. Интернет? Молча стучать по клавиатуре в то время, как возрастает необходимость услышать живое слово. Телефон? Ограниченность разговоров на расстоянии, когда все сводится к банальным вопросам относительно здоровья. Да и на письма не имеешь времени. Ощущение полной изолированности загоняло меня в невидимую клетку, я чувствала себя в заключении строгого режима, и только моя дочь помогала мне не впасть в полную депрессию.

Михалинка помогла мне увидеть мир новыми глазами, взглянуть на все с другого ракурса, с другой вершины, переосмыслить ценности и расставить приоритеты.

Понять — кто мне друг, а кто — прохожий.

Теперь несколько слов о наболевшем. Разумеется, аборт — это убийство.

Разумеется, с этим надо что-то делать. Но запрещать аборты нельзя. Если сейчас такая процедура делается в санитарных условиях компетентными медиками — и это не всегда обеспечивает сохранение здоровья женщины-то после запрета все будет гораздо хуже. В подпольных условиях за большие деньги, которые не спасут от инфекции, а то и самими женщинами, что приведет в большинстве случаях к фатальным результатам, а еще в половине — к увечью. Вопрос аборта — очень тонкий, чтобы его можно было решать вот так наотмашь. На него влияют социальные, физиологические, медицинские и моральные аспекты, и было бы гораздо лучше, чтобы при женских консультациях были созданы центры психологической помощи. Ведь и получается, что

в этом несчастье, в этой беде остается виновной только женщина — огромная грешница, которой нет прощения. А о том, что в первую очередь мужчина должен нести ответственность за будущего человечка — все молчат.

Не в обиду, однако большинство мужчин сейчас — болезненные и немощные. Они страдают из-за своей дискриминации и требуют гендерного равенства — опять таки, стремясь переложить все на плечи женщины, которая и без того тянет на себе, кроме работы-хозяйства-детей, еще и его самого. Ни о каком гендерном равенстве не может быть и речи, пока этот слабенький хилый мужчинка будет поднимать руку, а то и ногу на женщину. Пока этот мужчинка в общественном транспорте будет прикрываться своей немощью, чтобы ни в коем случае не уступить место беременной женщине, да еще и смеяться ей в глаза — где вы видели здесь мужчин.

Действительно, где вы, мужчины? Куда подевались? Может, хватит плакаться о дискриминации вас, убогих, этими стервами-женщинами

Самая большая дискриминация, которую сама природа устроила вам — это то, что мужчина по сути своей не может забеременеть и, соответственно, родить.

Если бы мужчина испытал ту боль, которую мы терпим во время родов — все их разговоры насчет «сильного / слабого пола» закончились бы.

Помолчите же, мужчины. На словах вы все герои, а как дойдет до дела — вас не найдешь, вы будете прятаться в бульбе и бросать камни в спину женщине, вы будете обвинять ее в колдовстве, а ее ребенка унижать только за то, что вы когда-то побоялись и не пожелали брать на себя ответственность за жизнь маленького человечка.

Матери-одиночки и их дети всегда были и остаются самой беззащитной частью общества. Раньше их травили прилюдно, а теперь презрение скрыто, но также ощутимо.

И мы вынуждены быть сильными, так как надеяться не на кого, только на Бога и свои собственные силы.

А с Михалинкай я как бы переживаю всю свою жизнь заново.

постигаю новый для себя мир и учусь жить в нем. Первый вдох воздуха, болезненный для нас обеих. Первый глоток маминого молока — а оно, оказывается, вкусней за эти искусственные смеси, и всегда рядом, и всегда столько, сколько хочется. И можно, насосавшись маминого молока, поспать на ее груди — она такая теплая, уютная и вкусно пахнет.

И если мама рядом — уже все не так и страшно, потому что она всегда приютит и защитит, успокоит.

Первые звуки, которыми ребенок учится общаться… Неправда, что младенцы не говорят. Язык у маленького человечка есть, просто мы, взрослые, не понимаем его. А язык ребенка богат. Интонации, с которыми дочь просила пустышку, молочка, водички — разные. По-разному она просыпается и зовет к себе, по-другому ведет себя, когда просто хочет обратить на что-то внимание. Ты учишь ребенка самым простым слогам — и он произносит их как раз к месту и по теме. Ближе к году ребенок умеет произносить минимум необходимых для коммуникации звуков — и мама всегда понимает, чего хочет ее солнышко.

Скажу даже больше — связь между мамой и ребенком почти телепатическая.

Маленький человечек, пока не научиться говорить на понятном всем языке — говорит на языке древнего Вавилона. Прислушайтесь — и вы услышите.