«Заставляли зубами держать ствол автомата»
Виолетта жила в Минске, давно работала в ресторанной сфере:
«Начинала официантом, барменом, была администратором. Пару лет назад я заинтересовалась винной тематикой и хотела развиваться в ней. Последним моим местом работы в Беларуси был магазин Vino&Vino».
Но в октябре 2020-го девушка внезапно уехала из Беларуси.
«9 августа я выходила на улицы. Но 10 августа меня «повязали», когда я просто возвращалась домой с работы. Ехала в автобусе, и в районе торгового центра «Рига» его остановили, бросив под колеса светошумовую гранату. Я вышла, пошла в сторону Пушкинской, где живу, по дороге забрали в автозак, — вспоминает Виолетта. — В автозаке было около 30 человек. К утру их просто избивали.
Некоторых — и меня тоже — заставляли зубами держать ствол автомата. Просто приказывали вставать на колени, когда что-то не то сказал, и заставляли держать. Не самые приятные воспоминания, если честно.
Но около шестого утра меня, какого-то мужчину и еще одну девушку просто выбросили в лесу за Каменной Горкой. Полагаю, отпустили потому, что у меня начался приступ: я болею эпилепсией, и в автозаке у меня пошла пена изо рта, даже полилась кровь из ушей.
Пушкинская была одним из самых протестных районов, да и у меня среди знакомых многие попали под раздачу: и мой муж, и друзья, и соседи. И где-то через месяц, когда я гуляла с собакой, ко мне подошел возле подъезда какой-то неизвестный человек весь в черном, но в штатском.
Он не представлялся, но знал все мои данные: имя, отчество и фамилию, информацию о моих родителях. Сказал мне: если хочешь, чтобы все было в порядке, уезжай отсюда».
Рисковать не хотелось, говорит девушка, поэтому она решила выехать из Беларуси.
«На тот момент никакого дела на меня не было. Но потом я узнала, что ко мне есть вопросы у Следственного комитета: якобы я участвовала в ноябрьских протестах — хотя на тот момент давно была в Киеве. Позже меня переквалифицировали как свидетеля, сейчас, насколько мне известно, это дело вообще закрыто», — рассказывает Виолетта.
«В Киеве понятно, что у нас совершенно разный менталитет»
Девушка с мужем решили уехать в Украину. Остановились в Киеве, начали искать работу. Оказалось, это очень непросто.
«Я была готова на любую работу. Хотелось найти что-то в своей сфере: руководитель, администратор, бармен. Но была готова работать и сиделкой, и няней, рассматривала все варианты, так как особо не было финансовых запасов.
Вот только почти везде мне предлагали проституцию, — вспоминает Виолетта. — Смотришь объявление: ищем администратора. По телефону говорят: «Нет-нет, мы не агентство».
Приходишь на собеседование — все же агентство по поиску персонала. Прилично. Спрашиваешь: «Вы ищете администратора в тату-салон?» Ответ: «Ну, такая вакансия тоже есть, но как относитесь к «вот такой» сфере?»
Я говорила, что отношусь без предрассудков, но работать там не буду — точно нет. Тогда начинали уговаривать: мол, ну вы не торопитесь, подумайте…
Возможно, женщины старшего возраста не сталкиваются с таким, но среди моих знакомых девушек возрастом 20-35 было много подобных историй».
Сергей, муж Виолетты, в Беларуси также работал в баре. В Киеве он нашел работу очень быстро: на второй день его уже взяли барменом.
На фото: Сергей и Виолетта
Через какое время девушка все же устроилась сомелье в магазин, который продавал европейские сыры:
«Моя задача была консультировать клиентов по винам. Но зарплата была катастрофически мала, жить на нее было невозможно. Поэтому начала искать что-то еще. И нашла работу в ночном клубе: игровые автоматы, стриптиз.
Меня взяли туда барменом. Сначала было очень страшно: боялась, заберут паспорт, вывезут куда за границу… Но все оказалось иначе: адекватное руководство, охрана присматривает, чтобы клиенты меня не трогали.
Также я увидела, кто такие украинцы.
Я ожидала, что различий между Украиной и Беларусью намного меньше. Но в Киеве понятно, что у нас совершенно разный менталитет. В Украине действительно чувствовалась демократия: все просто было свободнее. Меньше регулируется бизнес, сами люди более раскрепощены, не боятся открыто говорить о власти даже самые неприятные вещи.
Также прошлой зимой у киевлян начались проблемы с отоплением, изменились тарифы, и людям пришли неподъемные счета. Сразу поднялся шум — который начался с комментариев в фейсбуке! — и уже через пару часов мэр Кличко сидел на радио и оправдывался. И проблема решилась!
И хотя сами украинцы говорили, что никакой демократии у них нет, по сравнению с Беларусью это был большой контраст».
«Программисты у нас работали поварами, бывшие швеи — уборщицами»
В клубе Виолетта хорошо зарабатывала, но через какое-то время решила уходить: карьерного роста нет, ночной график тяжелый.
«Меня взяли сомелье в винный бар, который только открывался. Так сложилось, что на тот момент руководитель этого бара пытался «отмыть» часть денег. А я человек, который разбирается: увидела, села с бухгалтером все проверить. И того руководителя уволили.
Я подумала, что все, останусь без работы. Но вдруг владелец бара пригласил меня руководителем в свой другой бар.
Мы вместе с ним открывали еще одно заведение: тоже винный бар».
Хозяин бизнеса сам был беженцем — в 2014-м перебрался в Киев из «ДНР». Возможно, из-за этого легко было объясниться, иронизирует Виолетта.
«Я помогала с работой и своим друзьям, и знакомым, которые бежали из Беларуси. Старший бармен последние восемь месяцев у меня был белорус, бывший начальник моего мужа. Были и программисты, которые у нас работали поварами, и бывшие швеи, которые работали уборщицами. Помогали как могли», — говорит девушка.
В новом заведении она стала уже совладельцем — имела свою долю в бизнесе. И все управление баром тоже было на ней.
«В Украине хватало своих плюсов и минусов в бизнесе. Однозначно легче был поиск инвесторов, проще с налогами, все можно обсуждать с местной властью, дают время на исправление ошибок, не такие большие штрафы.
Из минусов — трудно найти квалифицированные кадры на позиции официантов, барменов, так как это обычно молодежь, а украинская молодежь нередко ехала на работу за границу, — поясняет Виолетта. — И в Беларуси я бы могла тоже дорасти до совладельца бизнеса, но совсем не так быстро. Ведь в Беларуси все же имеются определенные предрассудки и насчет возраста, и в принципе».
Сначала было страшно брать на себя ответственность за бизнес, делится девушка. Но с опытом пришли и знания.
«Продукты из баров отвезли в тероборону, пластиковую посуду передали в центр переливания крови»
Потихоньку жизнь, казалось, налаживалась. В Киев перебралась и мать мужа.
«Было немного страшно, что весь январь и февраль обсуждалась война. Но паники не было. Украинцы воспринимали новости с осторожностью, но спокойно. У меня были мысли о переезде в другую страну, даже собрала тревожный чемоданчик.
Но, честно говоря, перед войной в Киеве мне было спокойнее, чем в сегодняшней Беларуси. Ведь в Беларуси я понимала: ежедневно могут прийти и схватить, закрыть на несколько лет ни за что, в случае беды ты абсолютно беззащитен.
От понимания этого паники было больше, чем от угрозы войны», — говорит Виолетта.
Утром 24 февраля война в Украине стала реальностью. Россия начала бомбить мирные города, включая Киев.
Виолетта осталась в городе.
«В ночь на 24 февраля я не спала, читала новости. И около 4 утра послышались хлопки, сначала подумала, что петарды. После вышло заявление Путина — и весь дом поднялся на уши. А через 40 минут в Киеве объявили воздушную тревогу, — рассказывает девушка. — Мы думали, что живем на окраине города, поэтому здесь будет тише, но оказалось, что недалеко военный аэродром, который бомбили почти постоянно».
Было понятно, что сейчас не до винных баров. Виолетта с сотрудниками пособирали из баров продукты и отвезли в тероборону, пластиковую посуду передали в центр переливания крови, так как она была там очень нужна.
«Мы оставались в Киеве сознательно. Ведь была надежда, что это может скоро закончиться. И мы могли хоть что-то еще сделать, — объясняет девушка. — Мы старались помогать чем могли: сдавали кровь, готовили еду для теробороны, передавали свои деньги.
Даже готовили «коктейли Молотова»: ведь прошла информация, что рядом с нами может ехать российская военная техника в сторону аэродрома. А в новостях рекомендовали бросать «коктейли Молотова» в машины с топливом, которые идут в конце колонны. Не знаю, решился ли бы кто-то действительно бросить бутылку с горючей жидкостью, но мы готовили их всем подъездом. И я видела настроение людей: они были готовы отстаивать свое.
Муж пытался записаться в тероборону, но в одной точке тогда не принимали белорусов, в другой предложили только перевестись на казарменное состояние в другую часть Украины. А у мужа мать с болезнью, я — поэтому он не хотел уезжать из Киева и вынужден был отказаться.
На фото: Виолетта, ее муж и их собака прячутся в ванной во время обстрелов Киева
В Киеве уже был мой дом, мои друзья, это город, который дал мне ощущение свободы. Здесь я построила бизнес. Поэтому эта война стала и моей тоже».
«Мы устали бежать, хотелось где-то осесть, чтобы спокойно хоть пару лет жить»
Но через три недели почти закончились деньги — Виолетта с мужем решили все же выезжать из Украины, так как зарабатывать было невозможно. Если бы не денежный вопрос, говорит девушка, они бы оставались в Киеве и по сей день.
«Еду, что оставалась, мы раздали одиноким бабушкам из нашего подъезда.
После купили билет на прямой поезд до словацкой границы. На удивление, он был наполовину пуст. Добирались 18 часов: втроем, я, муж и его мать, плюс наша большая собака. Было очень холодно, в поезде не включали ни воду, ни свет, чтобы он не привлекал внимания и не был обстрелян,
— вспоминает Виолетта.
— Но доехали нормально. Ведь за такси просят какие-то невероятные деньги, мы пытались заказать маршрутку от Киева до границы, нам предложили от 200 долларов за человека либо 15 тысяч долларов за машину полностью».
На словацкой стороне их встретили очень хорошо: накормили, предложили одежду, посадили на бесплатный автобус до ближайшего города — Кошице.
Виолетта с семьей решили ехать в Португалию:
«Ведь ближайшие пограничные страны — Румыния, Польша, другие — переполнены мигрантами и не факт, что удалось бы найти работу. Да и мы банально устали бежать, хотелось где-то осесть, чтобы спокойно, без угрозы, хоть пару лет жить, работать и развиваться.
Австрия и Германия — страны со сложным языком, плюс там немного другая культура. Наши знакомые рассказали, что в Португалии проще легализоваться, спокойный темп жизни, открытые люди. Тем более это винная страна — а мы же работали как раз в этой сфере. Поэтому поехали туда».
Добирались долго и тяжело: поездами и автобусами через Австрию, Германию, Швейцарию, Лихтенштейн, Францию, Испанию.
Чтобы сэкономить, ночевали в волонтерских центрах, иногда снимали жилье на сутки.
На фото: Виолетта в Вене
«Во Франции в волонтерском центре ночевали мы, человек тридцать украинцев и человек сто цыган. В Барселоне директор вокзала разрешил нам поспать в закрытой ВИП-зоне на диванах. Чем дальше от Украины, тем с более широкими улыбками встречают беженцев», — улыбается Виолетта.
Сейчас она живет в 40 километрах от Лиссабона — через волонтеров нашлась обычная португальская семья, имеющая большой дом.
«У нас очень ограниченный бюджет, а чтобы арендовать что-то в Португалии, нужно оплатить несколько месяцев заранее плюс залог. И никто не хочет брать с собакой. Как нам сказали, здесь проще заселиться с двумя «калашниковыми» в руках, чем с животным.
И вот нас на неделю взяла к себе семья, живущая на берегу океана. У них у самих несколько собак.
Мы по возможности помогаем по хозяйству, что-то готовим, убираем — никто не просит, но это в качестве благодарности, вежливости, как-то так, — говорит Виолетта. — Теперь будем искать работу.
Уже есть одно предложение — присматривать за маленьким отельчиком, вроде агроусадьбы. Скоро ждем собеседование.
Мы с мужем хорошо знаем английский, но чтобы работать в ресторанной сфере, нужно все же учить португальский. И здесь другая культура посещения ресторанов, чем у нас. Поэтому сейчас рассматриваем любые вакансии, чтобы немного заработать денег и как-то освоиться.
Ну и пока что мы немного морально не отошли от всего. Что будет дальше, где мы будем жить, сейчас говорить со стопроцентной уверенностью не могу.
Поэтому пока будем пытаться что-то делать здесь — в идеале, конечно, хотелось бы открыть что-то свое».
«Свитеры раскупили за день». Белорусский дизайнер рассказала о бизнесе в Вильнюсе и украинской коллекции
«Наша Ніва» возобновляет сбор донатов — поддержать просто
