В своей лекции Романов замахнулся на национальную идею Республики Беларусь. И заявил (со ссылкой на российского философа Николая Лосского), что «вся история белорусов была их борьбой за свою русскость». Запад же, по словам Романова, привел мир к несправедливости, экологической катастрофе и на грань выживания.
Мировые вызовы
По Романову, высокие технологии, которыми «овладели страны капиталистического ядра, стали инструментом подчинения и господства над населением всей остальной части планеты», это, по его словам, стало «новой разновидностью колонизации одной частью планеты другой ее части».
В то же время вызванное неравенством мигрантское движение, усиление «афро-мусульманской или латиноамериканской цивилизационной доминанты может < … > привести к потере многими западными державами собственной качественной определенности, своей идентичности, культурно-цивилизационной и ментальной целостности», разрушению «европейского цивилизационного кода и драматическому ослаблению Европы».
Затрагивает Романов и «антропологическую катастрофу» — «дробление и деградацию человека, неслыханную его порчу, духовное обнищание».
Главной же причиной деградации человека, по словам Романова, является бесконечное повышение комфорта жизни. Такой человек, полагает Романов, «вряд ли окажется способным к преемственности и продолжению социальной эволюции».
Поэтому исходным пунктом преодоления глобальных кризисов, Романов видит «мощный реформационный сдвиг — обновление системы идеалов и ценностей, позволяющих человеку оставаться субъектом социальных процессов, а не винтиком гигантской социальной мегамашины, быть в полной мере человеком, а не антропоидным существом с полностью разрушенной человеческой сущностью».
Социализм, пишет Романов, если и грешит чем-то в критике капитализма, то прежде всего тем, что «отрицает его недостаточно радикально».
Белорусский «выбор»
Романов дает свой ответ, как Беларуси следует реагировать на глобальные вызовы. Прежде всего это — ценность сильного государства.
По словам автора, восточным славянам без сильного государства не выжить, такова «специфика геополитических условий»: «как только государство ослабевает, в тот же момент пробуждаются силы внутренней анархии и внешней агрессии, начинают бушевать амбиции местных «князьков», готовых бесконечно делить и резать по-живому единое Евразийское пространство».
«Тем, кому казалось неудобным бремя традиционной власти, предстоит испытать такое бремя «нового порядка», что о «старом порядке» придется только ностальгически вздыхать», — предсказывает Романов.
Кроме сильного государства, белорусам, по-видимому, придется согласиться с еще более скромной жизнью. Ведь комфорт и богатство, по словам автора, — разрушение личности и деградация.
«Идеология и практика техногенно-потребительской стратегии развития, основанная на безграничном росте материальных потребностей, безудержной технико-экономической экспансии и социальной конкуренции, привела в конце концов все человечество на грань глобальной катастрофы. Она абсолютно исчерпала себя к концу ХХ века. Иррационально высокие стандарты жизни стран «золотого миллиарда» поддерживаются сегодня за счет низкого уровня жизни остального мира», — пишет Романов.
По его словам, «необходимо реабилитировать те культурные ценности и практики, которые были реализованы незападными культурами».
«Конечно, полный отказ от достижений современности невозможно хотя бы по той причине, что нынешнее количество народонаселения требует новых технологий для элементарного жизнеобеспечения», — дает надежду автор на «элементарное жизнеобеспечение».
Что же видит Романов для «преодоления тупиков техноцентризма и потребительства?»
«Во-первых, устойчивое стремление к духовно-ценностному отношению к реальности»: «православно-христианская идентичность формирует особый тип личности с постматериалистической структурой потребностей, феномен «очарованного странника», требующий не материальных ценностей, не жизненного успеха, а правды, справедливости и смысла жизни».
И еще один сюрприз ждет от Романова белорусов. Оказывается,
«в нашем типе цивилизации нет и не может быть труда, производства, социальной активности вообще, построенных на принципах эквивалентного обмена ценами».
«Когда восточный славянин питается энергией вдохновения, идущей от воли, верит в общественное упорядочение, он неизменно дает больше того, что предусмотрено «обменом»; когда же перестает верить — дает неизмеримо меньше, и вся социальная жизнь разлагается, превращаясь в хаос.
Председатель общественного объединения «Белая Русь» Олег Романов. Фото Zviazda.by
Это значит, что восточнославянский цивилизационный тип является этикоцентрическим — не в смысле особого морального превосходства над другими, а в смысле неспособности проводить последовательное различие между повседневными рутинными обязанностями и высшим служением», — говорит Романов.
Разумеется, и права человека у восточного славянина не такие, как у остальных людей.
«Сегодня проблематика прав человека практически монополизирована носителями либеральной идеологии, которые дают данной теме довольно специфическое объяснение.
Человек как носитель прав явно или неявно противопоставляется обществу и государству. По сути, идея прав человека предполагает реализацию принципа «не человек для общества, а общество для человека». < … > Отнюдь не случайно, что идею прав человека особенно охотно используют разнообразные меньшинства».
«В восточнославянском мире большинство общества в силу объективных исторических, психологических, образовательных и демографических причин не способно в полной мере защищать свои интересы. В этих условиях энергичная и эффективная защита прав меньшинств (да еще и, как правило, поддерживается извне) объективно превращается в ущемление и в конечном счете в отрицание прав большинства, — по сути дела, в антиобщественную, деструктивную деятельность (так как общество в целом — это в первую очередь его большинство, а не меньшинства).
Восточнославянские государства обязаны защищать интересы в первую очередь большинства своих обществ», — говорит автор.
В результате Романов приходит к оксюморону. Он утверждает, что «в глубоко противоречивом глобальном мире» восточным славянам нужно объединяться, ведь только это им «позволит сохранить свою идентичность».
«Именно в крупных политических образованиях («империи») возможно настоящее и яркое духовное творчество, преодолевающее «местечковость» и провинциальную зашоренность, обеспечивающее «политическую и культурную гегемонию в Евразии, что, в свою очередь, гарантирует ей целостность и устойчивость», — пишет автор.
