Две новости, хорошая и плохая.
Хорошая: в белорусские школы возвращают предмет «Мировая художественная культура», так что пользователи белорусского сегмента «ВКонтакте» будут знать о том, что слово «готично» означает не только «ироничный комментарий, как бы намекающий на мрачность, суровость, мистичность…».
Плохая: в процессе возвращения предмет прошел через «существенное улучшение» и теперь будет носить название «Отечественная и мировая художественная культура». Казалось бы, патриоты, могут запевать «Цячэ вада ў ярок» и пускаться в пляс. Ведь отныне пятиклассников начнут учить готике на образцах белорусского зодчества. Ну, по крайней мере, так можно понять по новому названию школьного курса. Но, как это часто случается у нас, лучшее — враг хорошего.
В сеть попали любопытные подробности из черновика учебной программы «Отечественная и мировая художественная культура», которая будет официально опубликована в августе. Так вот, из этих подробностей следует, что под «мировой культурой» там подразумевается композитор со смешной для школьного уха фамилией — Кристоф Вилибальд Глюк, а под «отечественной культурой» — гжель и прочие «красивости».
Можно написать отдельную статью о том, как белорусов с яслей делают русскими, и я обязательно однажды это сделаю. Первым в списке будет стоять мультик «Маша и медведь».
Но сейчас важнее обсуждать этот курс как можно громче, чтобы официально опубликованная программа существенно отличалась от того, что в настоящее время возмущенно обсуждают специалисты в качестве «черновика». На это, по крайней мере, можно повлиять.
Я могу понять, что произошло с программой «Отечественной и мировой художественной культуры» для пятиклассников. Это можно обозначить как следствие дефицита эффективных контактов между ведомствами. В Минобразования, похоже, сидят люди, которым не хватает увлеченности национальным искусством, а Минкульту не хватило аргументов убедить, что Беларусь прославлена не только одноименными тракторами. Попробую им помочь.
Чем нам заменить гжель? В первую очередь вытинанкой, достоинства которой не сопоставимы в своей изысканности с выкрашенными в голубое гусарами.
Во-вторых, образцами художественной ковки — отдельный привлекательный очерк для школьников мог бы быть посвящен униатским кованым крестам и униатству как таковому. А как можно забыть вышивку? Не рассказать о ее видах и региональных особенностях? Можно ли представить, что маленький белорус, которому парят мозг гжелью, не будет знать о ткацких мануфактурах, о «цвяток радзімы васілька» — яркий пример того, что и Богданович мог ошибиться? Наконец, соломоплетение, наши знаменитые «пауки», их магия, их сакральное значение — мне кажется, читая об этом, школьники должны почувствовать себе немного персонажами «Гарри Поттера». Вот еще чуть-чуть, и можно будет сделать волшебную палочку из соломинки и начать бои с Волан-де-Мортом! А соломенные «лавки снов»! А предания и суеверия, их окружающие!
Темы белорусского зодчества не хочу даже касаться: в каждом из разделов программы — романском, готическом, ренессансном, барочном и т д. — должен быть блестящий образчик стиля, повод для гордости! Ранняя готика Сынковичей и Мало-Можейкова и «пламенная готика» св. Анны! Роскошный ренессансный дворец Радзивиллов в Вильне! Барокко Фарного костела! Или вы будете вдогонку русским учебникам утверждать, что барокко выдумал Голицын?
А разве у нас нет скульптуры? Разве ученикам не нужно знать про Распятие из Голубичей, деревянное барокко и Казимира Круповича, мемориальную пластику, которую создавали здесь лучшие итальянские мастера?
Так какая гжель, дорогие мои? Какая гжель?
В девяностые, когда вернисаж художников в Минске еще не начали смещать в сторону Музея Отечественной войны, в том парке, где сейчас Ратуша, чем только не торговали: от масляных ландшафтиков «под Шишкина» до советских танковых шлемов и ремней с советскими звездами. Я, кстати, там тоже стоял, пытался продать собственноручный закатик «под Куинджи» — очень нужны были деньги на джинсы «Мавин». Так вот, раздел декоративно-прикладного искусства был представлен на этом «толчке» познавательным интернациональным изделием под названием matrioshka: редким финнам, равнодушным итальянцам и вездесущим немцам пытались втюхать деревянных Ельцина, Ленина и Маркса, которые вкладывались один в другого.
Туристы придирчиво осматривали матрешки и, подумав, откладывали их в сторону. Они кривили носы, им непонятно, почему они должны покупать в «Вайсрусланд» то, что уже видели на Арбате.
Так в сознании европейцев на стихийном, а потому и самом прочном уровне закреплялась мысль, что Минск — этакое продолжение Москвы, где те же матрешки перемежаются с хохломой. Иностранцы искали там, среди буденовок и танковых шлемов, чего-то другого, отличительного, исключительно «вайсруского».
Деревянных зубров, соломенных коней, кованых крестов, старой радзивилловской кафли. Вот если бы у нас висели бабушкины пауки и мы были в состоянии рассказать об их смысле! Тогда бы мы догадались, что продавать нужно не матрешек, а вытинанки Но мы были неграмотные, нам самим надо было рассказывать о нашей белорусской культуре, рассказывать начиная со школы, с пятого класса!
Мой word-процессор, OpenOffice с белорусской орфографией, до сих пор подчеркивает слово «выцінанка»: те, кто писал проверочный алгоритм, не слышали про такое!
Поэтому я очень надеюсь, что Минобразования модернизирует школьную программу курса «Отечественная и мировая художественная культура» и не забудет те художественные ценности, о которых обязан знать каждый молодой белорус. Это в интересах государства, в интересах нашего общего будущего.
В противном случае в августе, после публикации официального «чистовика», придется писать личное письмо министру.
