Вадим Прокопьев
Ресторатор Вадим Прокопьев — после того как уехал из Беларуси в Украину и через видеообращения вызвал Александра Лукашенко на поединок, обратился к председателю Центральной избирательной комиссии Лидии Ермошиной, к чиновникам, к объединенной оппозиции и ко всем белорусам — дал эксклюзивное интервью «Радыё Свабода». Прокопьев рассказывает, как высокий чиновник разрушал его бизнес, объясняет, почему хочет стать мэром Минска и как он попытается объединить протестное движение.
Вадим Прокопьев известен в Беларуси как совладелец нескольких ресторанов и баров премиум-класса. В мае, после заявления Лукашенко о том, что во время пандемии коронавируса рестораны никто поддерживать не будет, он записал обращение к коллегам, в котором предложил им объединиться в ассоциацию, чтобы повлиять на общественное мнение и пытаться отстаивать свои интересы перед государством. В начале июля стало известно, что Прокопьев продал бизнес в Минске и переезжает в Сингапур. Первое видеообращение Вадима Прокопьева к президенту Лукашенко появилось почти в полночь 14 июля — в этот день в Минске и других городах Беларуси прошли стихийные протесты против отказа в регистрации кандидатами в президенты Виктора Бабарико и Валерия Цепкало. На видео ресторатор в боксерских перчатках и в майке с изображением Вацлава Гавела вызывает Лукашенко на дуэль.
«Говорить, что я в безопасности, можно только с иронией»
— Я прилетел в Киев из Стамбула. Говорить, что я в безопасности, можно только с иронией. Но я полон сил. Энергией меня подпитывают мои зрители, друзья и соратники. Я понимаю, что сейчас нужно быть в блестящей спортивной форме.
— И интеллектуальной.
— И интеллектуальная сюда входит, да.
— Самый главный вопрос — какова ваша основная цель?
— Она очевидна, я ее озвучивал в своих выступлениях. Это смена власти в Беларуси, свободные выборы без Лукашенко, смена политической системы и такое устройство новой политической системы, при которой в стране невозможен новый Лукашенко.
— Эта избирательная кампания в определенном смысле непредсказуема. 10 дней назад никто не мог представлять, что три женщины будут ездить по стране и на их агитационные митинги будут приходить тысячи людей. А несколько месяцев назад никто не мог представить, что вы будете вызывать на поединок Лукашенко. Насколько это был продуманный шаг? Когда вы обращались весной к Александру Лукашенко в связи с критическим состоянием ресторанного бизнеса из-за пандемии, планировался ли отъезд и все эти видеообращения?
— Дело не в пандемии, конечно же, дело в том, что я — довольно последовательный критик Лукашенко. Слушатели должны понимать, что критиковать его, находясь в Минске, можно только косвенно и только между строк. Особенно, если вы занимаетесь бизнесом, любым бизнесом. У меня был очень средний бизнес. Я бы даже сказал ближе к малому бизнесу.
«Сейчас я считаю необходимым высказываться резко»
— Так вы были скрытым критиком Лукашенко, и только ваше окружение об этом знало?
— По природе своей бизнес при диктаторских режимах не в состоянии быть резким критиком. Бизнес может быть резким критиком Лукашенко тогда, когда он эмигрирует, в ситуации, когда можно говорить, не подставляя себя, своих людей и свои семьи. Были серии интервью и статей за последние десять лет, из которых моя позиция понятна. Просто сейчас я считаю необходимым высказываться резко, возможность такая есть. Я считаю, что градус в обществе, нерв общества соответствует моменту. Нам ни в коем случае нельзя пропустить этот момент. Нам нужна первая спортивная победа, иначе у белорусов будет комплекс неполноценности на десятилетия.
— Что все же стало для вас последней каплей, решающим толчком?
— Если говорить о технологии и последовательности на моем youtube-канале, то это — замысел двухмесячной давности. А если говорить о моем участии в попытке приблизить конец, то я был «беременен» этими мыслями, может быть, десятилетие, может быть, больше.
«Тексты я пишу сам, они рождаются у меня иногда днем, иногда ночью»
— Вы выбрали очень резкую, очень артистичную форму. Вы провоцируете. Кто вам помогает в создании роликов? Идеи, текст, видео…
— Я анализировал происходящее в медийном поле, в умах белорусов, и осознавал, что имеются до сих пор пустующие ниши. Эти пустые протестные ниши обязательно нужно было заполнять. Моя задача была — определить свою роль и выступить лидером в этих нишах. Я прекрасно понимаю, что пассивность белорусы еще не преодолели. Мне очень приятно думать, что градус их вовлеченности намного выше, чем когда бы то ни было прежде.
Я чувствую, что попал в нерв, я хотел попасть в нерв. А что касается эстетики и стилистики моих обращений, с одной стороны, это шаг, чтобы заинтересовать зрителя. С другой стороны, это продолжение моей собственной эстетики. Я люблю фильмы нуар. Это продолжение моего мировоззрения, в том числе эстетического, но я не хотел бы, чтобы в этом видели какой-то театр или позу. Это всего лишь способ усилить мой месседж.
У меня нет помощников, но остро нуждаюсь в них. Тексты я пишу сам, они рождаются у меня иногда днем, иногда ночью. Я жестко их редактирую, иногда отказываюсь полностью, иногда переписываю. Это процесс. Я не писатель и не журналист, хотя некоторую слабость к меткому слову и сильному глаголу имею давно. Надеюсь, это видно по моим статьям и колонкам, которые я писал ранее.
«Я не жду от него никаких человеческих реакций»
— Известно ли вам о реакции Александра Лукашенко на ваши обращения?
— Реакция острая, как я и предполагал. Есть ли у меня некий инсайд? Конечно, есть. Я не стану говорить об источниках. Понятно почему. Дело не в том, чтобы адресат выслушал и стал бить кулаком в стену. Дело не в том, будет ли он нервничать, например, заслуживает ли этого. Вообще, я не жду от него никаких человеческих реакций, потому что человеческого там очень мало. Дело в том, что аудитория должна услышать, что бояться его нельзя, что разговаривать с ним можно на его языке и в его регистре. Это очень важное чувство в белорусах должно проснуться.
— Какова ваша политическая амбиция?
— Я думал о будущем. Если бы могли быть объявлены выборы мэра Минска… У меня, как мне кажется, есть блестящая идея, как вывести Минск в передовые европейские модные города. Я об этом говорил во многих интервью. Я очень надеюсь, что это произойдет в ближайшее время, я имею в виду изменение политической системы. И когда это произойдет и у нас будут выбирать руководителей городов, региональных руководителей, я бы поборолся за пост мэра Минска. Мне достаточно было бы пяти лет в этой должности — и минчане бы не узнали город. Но я не стал бы делать долгую политическую карьеру, потому что еще хочу получить удовольствие от жизни.
— Сколько вам лет и сколько вы лет в ресторанном бизнесе?
— Мне 48 лет. В ресторанном бизнесе я с 2002 года, 18 лет.
— Как вы создавали свой бизнес? Как бы вы оценили условия для бизнеса в разные годы в Беларуси?
— Случались и конфликты с государством. В самом первом моем ресторанном проекте большую роль сыграл высокий чиновник крупного калибра. Он сыграл большую роль в развале этого проекта. Это был ресторан с клубом. В то время этот «месье» занимал должность спикера парламента. Не могу поверить, что я произношу эти слова: спикер парламента. Потому что спикер парламента имеет цивилизационные коннотации, а он был назначенным председателем палаты.
Конфликты у меня случались и раньше, и я терял много денег, включая свою позицию. Это был тернистый путь. Некоторые считают, что у меня получалось неплохо. Некоторые считают, что даже талантливо получалось — изменять общество и изменять систему снизу, выстраивая какие-то острова цивилизации в городе, где есть рестораны… Мои рестораны, осмелюсь полагать, все же отличались немножко от других. Там были иные подходы и иная субкультура, иной климат.
Изменять это снизу, так называемая теория малых дел, — это работает до определенной степени. Пока белорусы не сделают своего коллективного проекта, пока у нас не появится нормальная среда, где уважают частную собственность, где есть представительное управление и все остальные признаки нормального государства. Все наивные попытки построить себе маленький рай, которыми я занимался, были обречены всё равно. Это надо понимать и белорусскому бизнесу тоже.
«Лукашенко удалось сделать очень гадкую вещь — он разделил, разъединил и маргинализировал оппозицию»
— Вы сказали в интервью «Настоящему времени», что с грустью смотрите на состояние белорусской оппозиции, но об этом нет смысла теперь говорить, и что ваша роль — создать такую гавеловскую координацию, чтобы оппозицию собрать и не распылять энергию ни на что больше. Что вы имеете в виду? Этот процесс вы уже начали?
— Надеюсь, со стороны видно, что я начал, что я действую согласно своим обещаниям. Лукашенко удалось сделать очень гадкую вещь. Он разделил, разъединил и маргинализировал оппозицию. Он разъединил деревенских и городских. Это нормальная стратегия диктатора. Я понимаю, что случайно. Возможно, мне выпал исторический шанс объединить все протестное движение, я на это надеюсь. По крайней мере, быть мостиком, объясняющим позиции.
Сейчас не время выяснять отношения, не время спорить, вспоминать старые обиды. Сейчас надо всем коллективно грести. Кто может — веслом, кто не может — крышкой от унитаза, ложкой, всем грести в одном направлении. Однорукому — одной рукой, безрукому — кричать и командовать. Должна быть спортивная дисциплина. На потом — все споры и выяснения, кто на каком фланге чем занимался и у кого что получалось. Есть единая цель. Любой, кто не понимает современный момент, любой, кто не гребет в этом направлении, занимается рефлексией или фатализмом, — оттягивает конец режима. Это чудовищная позиция.
— В Украину недавно уехали модератор группы «Хватит бояться!» Татьяна Мартынова, один из координаторов кампании BYCOVID19 Андрей Стрижак. Теперь вы. Почему именно Украина? Существует ли некая координация белорусов, которые там оказались по разным причинам в разное время?
— Я очень рад, что люди, чьи голоса могут громко прозвучать, спасаются таким переездом. С Татьяной Мартыновой я знаком. Она работает на победу, в точности понимает общие цели. У нее есть своя аудитория, своя харизма, свой способ доносить правду. Я с ней лично познакомился и подтверждаю, что это серьезный элемент. Она большая умница. Я не знаком с Андреем Стрижаком, но исправлю это.
Почему Киев? Прежде всего потому, что у меня здесь замечательные связи, возникшие, когда я здесь занимался ресторанным бизнесом как консультант. Во-вторых, очень важно с Минском быть в психологической близости. Мы знаем замечательных людей, которые были вынуждены уехать подальше, и они не чувствуют нерва в стране. Это не объясняется географией или эмиграцией, а скорее какой-то жизнью. Надеюсь, что этого со мной не произойдет. Я надеюсь, что я настолько погружен в обстановку Минска, что со мной не случится синдром удаленного искривленного восприятия. Минск надо чувствовать, Беларусь надо чувствовать.
Надо понимать, о чем люди говорят на перекрестках. Не только медиа, нужно отслеживать военных, офицеров, учителей. Это трудно сделать за границей, но возможно, если вы организуете жизнь таким образом, что коммуникация не прервется. Киев не самое безопасное место для той работы, которую я делаю. Я это осознаю. Но это все же близко, и постсоветский контекст лучше все-таки непосредственно чувствовать.
«Я ощущаю в себе эту боль и должен ее выразить кратко и остро»
— Что будет дальше? Обращения к властям, к разным группам людей? Или это перерастет во что-то иное?
— Безусловно. Я считаю своей задачей обратиться к людям разных социальных классов, разных профессий. Я ощущаю в себе эту боль и должен ее выразить кратко и остро. Это будут обращения к разным слоям белорусского общества.
— И какой реакции, какой эмоции вы ожидаете?
— Реакция и эмоция одна — она записана в заголовке моих роликов — перестать бояться. У белорусов сформировался стокгольмский синдром. Через смех, юмор, эстетику, через фильмы нуар, через что угодно надо преодолеть страх. Это упражнение. Это надо делать, как в спорте. Отжаться 10 раз, потом отжаться 20 раз, потом 50 раз. И этот уйдет. Надо перестать бояться.
— Поддерживаете ли рабочие контакты с объединенным штабом?
— Безусловно. У меня масса коммуникаций. К сожалению, не выстроена организационная структура. Я очень многого не успеваю за день, но надеюсь, что не упускаю главное.
